Русская
победа на Волыни была первым крупным успехом союзников после долгой
полосы неудач. Она сильно подняла дух во всех союзных странах и
поколебала у нейтральных слагавшуюся было уверенность в том, что война
кончится «вничью».
Наступление на юго-западном фронте
успешно развивалось; из Волыни оно распространилось на Галицию и
Буковину. Уже за первые три недели наступления число пленных (главным
образом австрийцев) превысило 200 000.
Атака на Верден прекратилась.
Союзники, в свою очередь, перешли в наступление на Сомме; они
продвигались вперед очень медленно, с огромными жертвами, «как немцы под
Верденом», но все же продвигались. Если немцам удалось предотвратить
одно временное общее наступление союзников - они уже не могли помешать
тому, что к середине лета инициатива попала в руки их противников: на
обоих фронтах Германия вынуждена была перейти к обороне.
Россия и
союзники были связаны железной необходимостью победы. Они были друг
другу одинаково нужны. Договор 23 августа, не допускавший сепаратного
мира, всецело соответствовал взглядам государя, который не признавал
возможности иного окончания войны, кроме общей победы. Ради общего дела
он готов был на огромные жертвы - и считал, что вправе ждать того же и
от союзников.
Русская императорская власть, оглядываясь на год
упорной работы, могла с гордостью убедиться в том, как много
переменилось за пятнадцать месяцев. Не только не было уступлено лишней
пяди русской земли, но, наоборот, у врага удалось отвоевать широкую
полосу территории на Волыни, в Галиции и Буковине (площадью около 30 000
кв. верст). На Кавказе русская армия глубоко проникла в пределы Турции,
на Анатолийское плоскогорье. Почти вся Армения была в русских руках.
Было захвачено около миллиона пленных, преимущественно австрийцев (общее
число приблизилось к двум миллионам).
Уже во время кампании 1916 г.
армия была снабжена удовлетворительно. К концу 1916 г. производство
военного снабжения увеличилось в огромных, поразительных размерах.
Производство ружей - удвоилось против 1914 г. (110 000 в месяц против 55
тысяч); производство пулеметов возросло в шесть раз (900 в месяц против
160 в 1914 г.); для легких орудий отмечалось увеличение в девять раз
(665 вместо 70); для 3-дюймовых снарядов - в шестнадцать раз (1 600 000 в
месяц вместо 100 000). В четыре раза возросло производство тяжелых
орудий, утроилось число аэропланов (716 против 263) и т.д…
И это было
еще не все. С конца 1915 г. Россия начала получать в возрастающих
размерах военное снабжение из-за границы: так, пулеметов получено было в
1915 - 1057, в 1916 г. - уже 9428; 3-дюймовых снарядов в 1915 г. -
около миллиона, в 1916 г. - восемь миллионов; 4-6-дюймовых - 129 000 и 1
692 000. В 1916 г. было также ввезено 446 тяжелых (осадных) орудия и 46
000 снарядов к ним.
«Мало эпизодов Великой Войны, - писал В.
Черчилль, - более поразительных, нежели воскрешение, перевооружение и
возобновленное гигантское усилие России в 1916 г. Это был последний
славный вклад Царя и русского народа в дело победы… К лету 1916 г.
Россия, которая 18 месяцев перед тем была почти безоружной, которая в
течение 1915г. пережила непрерывный ряд страшных поражений,
действительно сумела, собственными усилиями и путем использования
средств союзников, выставить в поле - организовать, вооружить, снабдить -
60 армейских Корпусов вместо тех 35, с которыми она начала войну…».
Для
обезпечения возможности обильного ввоза иностранного снабжения и
оборудования была проделана огромная работа в отношении путей сообщения. К началу войны было начато строительство около 16 000 км железных
дорог. Из них было достроено к концу 1917 г. около 12 000 км. Кроме
того, на театре военных действий были созданы совершенно новые
стратегические ж. д. ветки, позволявшие быстро перебрасывать войска с
одного участка фронта на другой.
Для сношений с внешним миром России
оставались Владивосток и Архангельск. Была начата укладка второй колеи
на Сибирской дороге. За время войны была закончена постройка Амурской
дороги. Узкая колея пути Вологда-Архангельск была заменена более
широкой, допускавшей сквозное движение. Но Архангельский порт замерзал
почти на полгода. Чтобы восполнить этот пробел, была построена начатая
только в марте 1915 г. Мурманская железная дорога. Длиною в 1050 км (с
Олонецкой, достроенной в начале войны, - 1440), эта дорога проходила по
тундрам, болотам и скалистым горам Кольского полуострова, через край
вечной мерзлоты и полярной ночи; она шла далеко за полярный круг. (Это
вообще самая северная железная дорога на земле; она заходит за 69-й
градус.)
Огромные трудности ее постройки были преодолены в двадцать
месяцев. Кладка рельс, для скорости, производилась на десяти отрезках
пути одновременно. К 15 ноября 1916 г. Министр путей сообщения А. Ф.
Трепов уже мог открыть временное движение поездов на Мурманской ж.д.
Постройка была закончена в рекордный срок, пробито было новое «окно» во
внешний мир.
Заканчивалась постройка четырех
крейсеров-сверхдредноутов; к осени 1917 г. русский флот уже должен был
обладать в Балтийском море восемью первоклассными боевыми единицами.
Кроме того, три дредноута заканчивались в Черном море.
Следует
также отметить, что русский финансовый аппарат блестяще справлялся с
неимоверно трудной задачей финансирования величайшей из войн. Боевые
расходы до конца 1916 г. достигли 25 миллиардов рублей. Из этой суммы
внутренними и внешними займами было покрыто две трети, и только
остающаяся треть, около 8 миллиардов, приходилась на «инфляцию», т.е. на
выпуск бумажных денег.
Но русская власть никогда не отличалась
умением саморекламы, и это в особенности давало себя чувствовать осенью
1916 г. Огромное большинство населения совершенно не отдавало себе
отчета в гигантских достижениях этого года. Правда, многие цифры в то
время составляли военную тайну. Население не отдавало себе ясного отчета
в том, что плугов, как и гвоздей, не хватало, так как почти все железо
шло на военное снабжение. Оно не знало, что Армия - возросшая до восьми
миллионов, включая тыловые части, - поглощала от двух третей до трех
четвертей всего русского производства тканей. Сочувственно внимая
лозунгу «все для войны», население не в достаточной мере сознавало, что
этот лозунг сулил суровые ограничения для тыла. К осени 1916 г. тяготы
войны уже ощущались всем населением России. Мобилизация «вычерпала» из
страны 15 миллионов взрослых мужчин; не считая 2 с половиной миллионов,
которые были заняты работой, необходимой для обороны, на заводах, в
шахтах, на железных дорогах, при «общественных организациях» и т. д. В
сельском хозяйстве начинал ощущаться недостаток рабочих рук. Призыв
инородцев в Средней Азии (которым была некогда обещана свобода от
воинской повинности) привел в июле 1916 г. к кровавым восстаниям в
Туркестане; пришлось ввести военное положение, назначить
генерал-губернатором знатока местных условий, ген. А. Н. Куропаткина,
отменить набор в некоторых местностях.
Продовольственное положение
все еще оставалось сносным - не только Армия не испытывала ни на один
день затруднений в снабжении, но и в тылу нигде не ощущалось недостатка
съестных припасов, - но цены начинали быстро расти, а в населении
возникал страх, как бы зимой не пришлось испытать голод.