ЛЕТОПИСЬ СЕРАФИМОВО-ДИВЕЕВСКОГО МОНАСТЫРЯ ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО СЕРАФИМА
Приехал
однажды в Саров заслуженный генерал-лейтенант Л. Целью приезда его было
любопытство. И так, пообсмотрев монастырские здания, он хотел уже и
проститься с монастырём, не получив для души своей никакого духовного
дара, но встретил здесь помещика Алексея Неофитовича Прокудина и
разговорился с ним. Собеседник предложил генералу зайти к
затворнику старцу Серафиму, но генерал только с тру- дом уступил
убеждениям Прокудина. Как только вступили они в келию, старец Серафим,
идя к ним навстречу, поклонился генералу в ноги. Такое смирение поразило
гордость Л... Прокудин, заметив, что ему не следует оставаться в келии,
вышел в сени, и генерал, украшенный орденами, около получаса беседовал с
затворником. Через несколько минут послышался из келии старца плач: то
плакал генерал, точно дитя малое. Через полчаса раскрылась дверь, и о.
Серафим вывел генерала под руки; он продолжал плакать, закрыв лицо
руками. Ордена и фуражка были забыты им от горести у о. Серафима.
Предание говорит, будто ордена свалились у него во время беседы сами
собою. О. Серафим вынес всё это и ордена надел на фуражку. Впоследствии
генерал этот говорил, что он прошёл всю Европу, знает множество людей
разного рода, но в первый раз в жизни увидел такое смирение, с каким
встретил его Саровский затворник, и ещё никогда не знал о той
прозорливости, по которой старец раскрыл пред ним всю его жизнь до
тайных подробностей. Между прочим, когда кресты свалились у него, о.
Серафим сказал: "Это потому, что ты получил их незаслуженно"...
С
особенным усердием заботился старец Серафим о тех, у кого видел
расположение к добру; на пути блага он старался утвердить их всеми
духовно-христианскими средствами и силами. Впрочем, не смотря на любовь
ко всем, о. Серафим к некоторым был строг. Но и с нелюбящими его он был
мирен, обходился кротко и любовно. Не было замечено, чтобы он какое-либо
дело отнёс к себе или хвалил себя, но всегда, благословляя Господа
Бога, говорил: "Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему даждь славу"
(Псал. 113, 9). Когда же видел, что приходившие к нему внимали его
советам, следовали его наставлениям, то не восхищался сим, как бы плодом
своего дела. "Мы, - говорил он, - должны всякую радость земную от себя
удалять, следуя Учению Иисуса Христа, Который сказал: "О сем не
радуйтеся, яко дуси вам повинуются: радуйтеся же, яко имена ваша
написана суть на небесех" (Лук. 10, 20)".
Кроме дара прозорливости,
Господь Бог продолжал являть в старце Серафиме благодать исцеления
недугов и болезней телесных. Так, 11 ию- ня 1827 года исцелена была
Александра, жена (Нижегородской губернии, Ардатовского уезда, села
Елизарьева) дворового человека Варфоломея Тимофеева Лебедева. В то время
этой женщине было 22 года, и она имела двух детей. 6-го апреля 1826
года, в день сельского праздника, она, возвратившись после Литургии из
Церкви, пообедала и потом вышла за ворота прогуляться с мужем. Вдруг,
Бог знает с чего, с нею сделалась дурнота, головокружение; муж едва мог
довести её до сеней. Здесь она упала на пол. С нею началась рвота и
ужасные судороги; больная помертвела и впала в совершенное безпамятство.
Через полчаса, как бы пришедши в себя, она начала скрежетать зубами,
грызть всё, что попадалось, и, наконец, уснула. Спустя месяц, эти
болезненные припадки стали повторяться с нею ежедневно, хотя не всякий
раз в одинаково сильной степени...
Старшая сестра в мельничной
обители о. Серафима, Прасковья Семёнов- на, свидетельствовала много о
батюшкиных милостях к сёстрам и, между прочим, рассказала, как страшно
было ослушаться его. Однажды батюш- ка приказал ей, чтобы она приехала с
отроковицей Марией Семёновной на двух лошадях за брёвнами. Они поехали
прямо к батюшке в лес, где он их уже дожидался и приготовил на каждую
лошадь по два тоненьких брёвнышка. Думая, что все четыре бревна может
свезти одна лошадь, сёстры переложили дорогою эти брёвнышки на одну, а
на другую лошадь взвалили большое, толстое бревно. Но лишь тронулись они
с места, как лошадь эта упала, захрипела и начала околевать. Сознавая
себя виновны ми, что они поступили против благословения батюшки, они,
упав на колени, тут же, в слезах, заочно начали просить прощения, а
затем скинули толстое бревно и разложили брёвнышки по-прежнему. Лошадь
сама вскочила и так скоро побежала, что они едва-едва могли догнать её.
Батюшка о. Серафим постоянно исцелял своих сирот от разных болезней.
Раз сестра Ксения Кузьминична страдала зубной болью, от которой не спала
ночи, ничего не ела и изнемогла, так как приходилось днём работать.
Сказали о ней старшей сестре Прасковье Семёновне; она послала Ксению к
батюшке. "Как только он меня увидел, - рассказывала Ксения, - то и
говорит: что это ты, радость моя, давно ко мне не пришла! Пойди к отцу
Павлу, он тебя исцелит. - А я подумала: что это? Разве он сам не может
меня исцелить? Но возражать не смела. Я отыскала отца Павла и сказала
ему, что меня послал к нему батюшка. Он туго-натуго сжал мне лицо обеими
руками и несколько раз провёл по щекам. И зубы затихли, как рукой
сняло".
Сестра Евдокия Назарова также рассказывала, что, будучи
молодой девицей, она страдала два года параличом рук и ног, и её
привезли к батюшке о. Серафиму, который, увидав её, стал манить к себе.
Её с большим трудом подвели к батюшке, но он дал ей в руки грабли и
велел гресть сено. Тут почувствовала она, что с неё что-то спало, и она
начала гресть, как здоровая. Одновременно работали у батюшки Прасковья
Ивановна и Ирина Васильевна. Последние стали выговаривать ей, зачем она,
такая больная, пришла с ними трудиться, но батюшка, уразумев духом
мысли их, сказал им: "Примите её к себе в Дивеево, она будет вам прясть и
ткать". Так трудилась она до вечерни. Батюшка накормил её обедом, и
затем она дошла до дома совершенно здоровою...
Батюшка Серафим, как
сказано, принимал множество посетителей. Он поучал мирян, обличал в них
ложные направления ума и жизни. Так, один священник привёл с собою к о.
Серафиму профессора, который не столько хотел слышать беседу старца,
сколько принять его благословение на вступление в монашество. Старец
благословил его по обычаю священства, но насчёт его желания вступить в
монашество не давал никакого ответа, занявшись беседою со священником.
Профессор, стоя в стороне, внимал их беседе. Священник, между тем, во
время разговора часто наводил речь на цель, с которою пришёл к нему
учёный. Но старец, намеренно уклоняясь от сего предмета, продолжал свою
беседу и только раз, как бы мимоходом, заметил о профессоре: "Не нужно
ли ему ещё доучиться чему-нибудь?" Священник на это решительно объя-
снил ему, что он знает Православную веру, сам - профессор Семинарии, и
стал убедительнейше просить разрешить только недоумение его насчёт
монашества. Старец на это отвечал: "И я знаю, что он искусен сочинять
проповеди. Но учить других так же легко, как с нашего Собора бросать на
землю камешки, а проходить делом то, чему учишь, всё равно, как бы
самому носить камешки на верх Собора. Так вот, какая разница между
учением других и прохождением самому дела". В заключение, он советовал
профессору прочитать историю св. Иоанна Дамаскина, говоря, что из неё он
усмотрит, чему ещё надобно доучиться ему...
Однажды пришли к нему
четыре старообрядца спросить о двуперстном сложении. Только что они
переступили за порог келии, не успели ещё сказать своих помыслов, как
старец подошёл к ним, взял первого из них за правую руку, сложил персты в
трёхперстное сложение по чину Православной Церкви и, таким образом
крестя его, держал следующую речь: "Вот христианское сложение креста!
Так молитесь и прочим скажите. Сие сложение предано от св. Апостолов, а
сложение двуперс- тное противно святым Уставам. Прошу и молю вас, ходите
в Церковь Греко-Российскую: она во всей славе и силе Божией! Как
корабль, имеющий многие снасти, паруса и великое кормило, она
управляется Святым Духом. Добрые кормчие её - учители Церкви,
архипастыри - суть преемники Апостольские. А ваша часовня подобна
маленькой лодке, не имеющей кормила и вёсел; она причалена вервием к
кораблю нашей Церкви, плывёт за нею, заливаемая волнами, и непременно
потонула бы, если бы не была привязана к кораблю".
В другое время
пришёл к нему один старообрядец и спросил: "Скажи, старец Божий, какая
вера лучше: нынешняя церковная или старая?"
- Оставь свои бредни, -
отвечал о. Серафим. - Жизнь наша есть море, св. Православная Церковь
наша - корабль, а Кормчий - Сам Спаситель. Если с Таким Кормчим люди, по
своей греховной слабости, с трудом переплы- вают море житейское и не
все спасаются от потопления, то куда же стремишься ты со своим ботиком и
на чём утверждаешь свою надежду - спастись без Кормчего?
Однажды
зимою привезли на санях больную женщину к монастырской келии о. Серафима
и о сём доложили ему. Не смотря на множество народа, толпившегося в
сенях, о. Серафим просил принести её к себе. Больная вся была скорчена,
коленки сведены к груди. Её внесли в жилище старца и положили на пол. О.
Серафим запер дверь и спросил её:
- Откуда ты, матушка?
- Из Владимирской губернии.
- Давно ли ты больна?
- Три года с половиною.
- Какая же причина твоей болезни?
-
Я была прежде, батюшка, Православной веры, но меня отдали замуж за
старообрядца. Я долго не склонялась к ихней вере, и всё была здорова.
Наконец, они меня уговорили: я переменила крест на двуперстие и в
Церковь ходить не стала. После того, вечером, пошла я раз по домашним
делам во двор; там одно животное показалось мне огненным, даже опалило
меня; я, в испуге, упала, меня начало ломать и корчить. Прошло немало
времени. Домашние хватились, искали меня, вышли на двор и нашли - я
лежала. Они меня внесли в комнату. С тех пор я хвораю.
- Понимаю... отвечал старец. А веруешь ли ты опять в св. Православную Церковь?
-
Верую теперь опять, батюшка, - отвечала больная. Тогда о. Серафим
сложил по-православному персты, положил на себе крест и сказал:
- Перекрестись вот так, во имя Святой Троицы.
- Батюшка, рада бы, - отвечала больная, - да руками не владею.
О.
Серафим взял из лампады у Божией Матери Умиления елея и помазал грудь и
руки больной. Вдруг её стало расправлять, даже суставы затрещали, и тут
же получила совершенное здоровье.
Народ, стоявший в сенях, увидев чудо, разглашал по всему монастырю, и особенно в гостинице, что о. Серафим исцелил больную.
Когда это событие кончилось, то пришла к о. Серафиму одна из Дивеевс- ких сестёр. О. Серафим сказал ей:
- Это, матушка, не Серафим убогий исцелил её, а Царица Небесная.
Потом спросил её:
- Нет ли у тебя, матушка, в роду таких, которые в Церковь не ходят?
- Таких нет, батюшка, - отвечала сестра, - а двуперстным крестом молятся мои родители и родные все.
- Попроси их от моего имени, - сказал о. Серафим, - чтобы они слагали персты во имя Святой Троицы.
- Я им, батюшка, говорила о сём много раз, да не слушают.
-
Послушают, попроси от моего имени. Начни с твоего брата, который меня
любит; он первый согласится. А были ли у тебя из умерших родные, которые
молились двуперстным крестом?
- К прискорбию, у нас в роду все так молились.
-
Хоть и добродетельные были люди, - заметил о. Серафим, пораздумав- ши, -
а будут связаны: св. Православная Церковь не принимает этого креста... А
знаешь ли ты их могилы?
Сестра назвала могилы тех, которых знала, где погребены.
- Сходи ты, матушка, на их могилы, положи по три поклона и молись Господу, чтобы Он разрешил их в вечности.
Сестра
так и сделала. Сказала и живым, чтобы они приняли православ- ное
сложение перстов во имя Святой Троицы, и они точно послушались голоса о.
Серафима: ибо знали, что он угодник Божий и разумеет тайны св.
Христовой веры.
======================================================================
Сильнейший соблазн опять выпущен на волю - в случае развала МП РПЦ,
сатанистами приготовлены уже церковные группировки -ЛОВУШКИ, в числе
коих и старообрядческая... прикормленная с м. Корнилием во главе
(митрополитен из коммунистов)
Оставить комментарий