Б. Башиловъ — "Государь Императоръ Павелъ I противъ масоновъ" Ч. II

ВОСШЕСТВІЕ ПАВЛА НА ПРЕСТОЛЪ. ВОЗСТАНОВЛЕНІЕ РУССКАГО ПРИНЦИПА ПРЕСТОЛОНАСЛѢДІЯ

Въ 1796 году, уже сорока двухъ ​лѣтъ​, послѣ внезапной смерти Екатерины, Павелъ вступилъ, наконецъ, на отнятый у него матерью тронъ. ​Всѣ​ ​лучшіе​ годы жизни уже позади. ​Они​ прожиты имъ въ тяжелой, ненормальной атмосферѣ, созданной Екатериной II.

Вступая на престолъ, ​Имп. Павелъ 1 получилъ, кажется, еще послѣдній тяжелый ударъ отъ той, которая дала ему жизнь.

“По общему мнѣнію, — сообщаетъ К. Валишевскій — существовало завѣщаніе, ​отрекавшее​ наслѣдника отъ престола; при ​нем​ъ же былъ, говорятъ, ​объяснительные​ манифестъ, подписанный двумя популярными героями ​Румянцевымъ​ и ​Суворовымъ​. И Правда Воли Монаршей Петра Великаго остается въ силѣ, объявляя Самодержавную власть монарха единственнымъ регуляторомъ престолонаслѣдія. Если вѣрить легендѣ, то Павелъ открылъ этотъ старый документъ. Онъ беретъ въ руки конвертъ, завернутый въ черную ленту съ надписью: “Вскрыть послѣ моей смерти въ совѣтѣ”. Не говоря ни слова, онъ посмотрѣлъ на ​Безбородко​. Тотъ въ свою очередь молча переводитъ свои глаза на каминъ, гдѣ горитъ огонь, можетъ быть разведенный самой Екатериной наканунѣ утромъ”.

Согласно легендѣ Павелъ бросаетъ пакетъ въ огонь. На этомъ кончаетъ свое существованіе ​нелѣпый​ законъ, введенный Петромъ I, согласно котораго Монархъ можетъ назначить своимъ наслѣдникомъ кого хочетъ.

Самъ всю жизнь страдавшій отъ послѣдствій антимонархическаго принципа передачи монархической власти “согласно волѣ Государя”, Павелъ немедленно возстанавливаетъ древній порядокъ наслѣдованія Царской власти.

“Въ сущности ​Имп​. Павелъ ничего новаго не ввелъ, онъ только въ законченной, строгой системѣ вернулъ этотъ вопросъ къ тому, что существовало до ​Имп​. Петра I-го. Никогда въ Московской Руси старшій наслѣдникъ не могъ быть обойденъ престоломъ. Только Петровскій законъ 1721 года создавалъ право государя выбирать, по своему усмотрѣнію, наслѣдника изъ числа лицъ, принадлежащихъ къ царствующему дому. Преемственность этого петровскаго рукоположенія обрывается уже на первомъ этапѣ, — императрица Екатерина I-я умираетъ, не назвавъ преемника, и въ дальнѣйшемъ на помощь закону приходятъ ​головоломные​ трюки вельможъ или лихой маршъ гвардіи. ​Имп​. Екатерина II-​ая​ имѣла въ виду передать престолъ внуку, а не сыну, и только внезапная ​ея​ кончина помѣшала ей осуществить это. Сановники растерялись, не успѣли организовать “голосъ народа” въ видѣ воплей подвыпившей гвардіи, и престолъ, въ естественномъ порядкѣ, достается старшему въ родѣ. Воцареніе Павла Петровича происходитъ не по закону 1721 года, а по легитимному, древнерусскому праву, которое онъ немедленно облекаетъ въ ясную и стройную систему.

О природѣ Основныхъ Законовъ слѣдуетъ сказать нѣсколько словъ. Каждый законъ ​есть​ слѣдствіе какихъ-то моральныхъ нормъ и, въ этомъ смыслѣ, законъ Павла I-го цѣликомъ вытекаетъ изъ той клятвы Земскаго Собора 1613 года, когда наши предки связали судьбу Россіи, на ​вѣчныя​ времена, съ династіей ​Романовыхъ​. Непреложный смыслъ этой клятвы тотъ, что предки наши, ​умудренные​ и Смутами, и выборными царями, и просто самозванцами, оставили намъ завѣтъ: хотите жить хорошо, по-Божески, — безъ непрерывной поножовщины, — держитесь линіи своихъ Царей и никакихъ прыжковъ въ сторону не допускайте. Царь, хотя бы и со средними способностями, всегда ведетъ страну ко благу, а ​разные​ ​геніальные​ фокусники ​непремѣнно​ исказятъ жизнь многихъ и многихъ поколѣній.

Принципъ Основныхъ законовъ и, особенно, моральная природа, ихъ питающая, подвергались жесточайшей критикѣ разныхъ разумопоклонниковъ, полагавшихъ, что демократіи съ ихъ республиками могутъ обходиться безъ этихъ “пережитковъ старины”. И тутъ чрезвычайно полезно заглянуть въ послѣднюю книгу Алданова “​Ульмская​ ночь”. Авторъ, самъ демократъ, распланировалъ свое произведеніе въ видѣ бесѣды двухъ демократовъ, весьма ученыхъ и учитывающихъ ​вѣсь​ наличный историческій опытъ. И вотъ одинъ изъ собесѣдниковъ дѣлаетъ такое признаніе, которое ​неизбѣжно​ надо принять, какъ признаніи ​самого​ Алданова: “Въ нѣкоторыхъ монархическихъ странахъ были неотменимые ​основные​ законы. Мы должны ввести такіе же... Свободу нельзя оставлять на капризѣ ​голосованій​”.

“Если бы демократы сказали, что вовсе не только “свободу”, а жизнь государства, жизнь народа въ его цѣломъ, “нельзя оставлять на капризѣ ​голосованій​” то формула пріобрѣла бы вполнѣ цѣнный характеръ. Но въ отношеніи къ основнымъ законамъ сказано рѣшительно: ​они​ нужны”.

IV. НРАВСТВЕННЫЙ УРОКЪ ЦАРЕУБІЙЦАМЪ

Какъ извѣстно, послѣ восшествія на престолъ, Павелъ Первый распорядился, чтобы прахъ убитаго заговорщиками отца его, Петра III, былъ похороненъ рядомъ съ прахомъ Екатерины II. Этотъ поступокъ всегда выдавался историками за яркое доказательство ненормальности Павла Перваго, что онъ будто бы желалъ такимъ способомъ отомстить своей матери. Это — ложь!

Вводя ​основные​ законы, Царь Павелъ I хорошо понималъ, что нужно оздоровить моральную и политическую атмосферу въ Россіи, загрязненную послѣ смерти Петра I постоянными дворцовыми переворотами. Вѣдь дошло до того, что убійцы Петра III кичились своимъ участіемъ въ цареубійствѣ и считали себя героями.

Императоръ Павелъ I, — какъ совершенно вѣрно указываетъ Н. ​Быловъ​, — “съ перваго дня царствованія старается вернуть разболтавшимся россіянамъ духовное зрѣніе. И мѣры, имъ ​принимаемыя​, таковы, что каждому могутъ задать сильнѣйшую моральную встряску, — каждаго заставить кое о ​чёмъ​ поразмыслить”.

А. К. ​Загряжская​, современница Екатерины II, разговаривая съ Пушкинымъ, дала слѣдующую характеристику убійцѣ Петра III А. ​Орлову​: “Орловъ былъ въ душѣ цареубійцей, это было у него какъ бы дурной привычкой”.

Павелъ I приказалъ главному убійца Петра III, Алексѣю ​Орлову​ во время торжественнаго переноса праха Петра III идти впереди гроба своей жертвы и нести Царскую Корону.

“И вотъ на глазахъ всего петербургскаго общества, матерый цареубійца, мужчина исполинскаго роста со страшнымъ, изсѣченнымъ саблей, по пьяному дѣлу, лицомъ, который могъ ударомъ кулака раздавить черепъ, какъ фисташковый орѣхъ, котораго ​всѣ​ боялись, — этотъ Орловъ несетъ въ дрожащихъ рукахъ корону и испуганно озирается на новаго Императора.

Сразу послѣ похоронъ. Орловъ бѣжитъ за границу, но государь и не думаетъ его преслѣдовать. Казни предавался здѣсь вовсе не физическій цареубійца, а само цареубійство. Петербургскимъ вельможнымъ кругамъ, соскользнувшимъ со своего прямого пути безоговорочнаго служенія государямъ, предлагалось опомниться; предлагалось понять, что убійство Царя ​есть​ не только уголовное преступленіе, но и хула на Господа Бога и всю Россію, въ ​ея​ историческомъ цѣломъ, — на всѣхъ безчисленныхъ россіянъ, ​которые​ со временъ Владиміра ​Святаго​ кровь свою проливали за ​вѣру​, независимость, единство и процвѣтаніе своей родины первыми слугами которой были Цари.

Поняла ли это столичная знать? Цѣликомъ, конечно, не поняла. Остались тѣ “​екатерининскія​ змѣи”, какъ ихъ называетъ Старый ​Кирибей​, ​которые​ и самому Павлу I-​му​ уготовили участь его отца".

Оказался неспособнымъ понять данный ему моральный урокъ и Алексѣй Орловъ.

”Я встрѣтилась съ нимъ въ Дрезденѣ, — разсказывала ​Загряжская​ А. С. Пушкину, — въ загородномъ саду. Онъ ​сѣлъ​ рядомъ со мною на лавочкѣ. Мы разговорились о Павлѣ I.

— Что за уродъ! Какъ это его терпятъ?

— Ахъ, батюшка, да что же ты прикажешь дѣлать? Вѣдь не задушить же его?

— А почему же нѣтъ, матушка?

— Какъ, и ты согласился бы, чтобы дочь твоя Анна Алексѣевна вмѣшалась въ это дѣло?

— Не только согласился бы, а былъ бы очень тому радъ.

Вотъ каковъ былъ человѣкъ”.

Дрянь, какъ мы видимъ, Алексѣй Орловъ былъ изрядная. Вотъ такіе люди, какъ онъ, и постарались всемѣрно очернить Императора Павла I въ глазахъ современниковъ и въ глазахъ потомства.

II. Стараясь развѣнчать цареубійцъ, какъ политическихъ героевъ, Павелъ вмѣстѣ съ ​тѣмъ​ стремился возвысить нравственное значеніе присяги на вѣрность Царю. Павелъ постарался найти и вознаградить тѣхъ лицъ, ​которыя​ остались вѣрны Петру III и не захотѣли давать присягу Екатеринѣ II.

Узнавъ отъ ​Аракчеева​, что въ деревнѣ Липкахъ Тверской губерніи живетъ отставной премьеръ-майоръ Абрамовъ, отказавшійся присягать Екатеринѣ II послѣ убійства Петра III, и преслѣдовавшійся за это Екатериной, приказалъ вызвать его въ Петербургъ и доставить въ Зимній дворецъ.

“Старомодный, поношенный костюмъ Степана Михайловича, его неловкая, сгорбленная фигура и усталое, озабоченное лицо, обратили на себя вниманіе придворныхъ, тѣснившихся въ обширной дворцовой пріемной, и вызвали у многихъ ​насмѣшливыя​ улыбки, но дѣдушка, подавленный мрачными думами, ничего не замѣтилъ и, пробравшись въ уголъ, съ замираніемъ сердца ожидалъ рѣшенія своей участи, хотя и не сознавалъ за собой никакой вины. Черезъ полчаса изъ двери, соединявшей пріемную съ внутренними покоями, вышелъ Царскій адъютантъ.

— Кто здѣсь премьеръ-майоръ Абрамовъ? — спросилъ онъ звучнымъ голосомъ. Дѣдушка отозвался.

— Государь Императоръ ​всемилостивѣйше​ жалуетъ васъ подполковникомъ, — сказалъ адъютантъ, отчеканивая каждое слово.

Не успѣлъ еще дѣдушка опомниться, какъ прибѣжалъ другой адъютантъ и прокричалъ:

— Господинъ подполковникъ Абрамовъ. Государь Императоръ ​всемилостивѣйше​ жалуетъ васъ полковникомъ.

Вслѣдъ за тѣмъ явился третій и возвѣстилъ:

— Господинъ майоръ Абрамовъ! Государь Императоръ ​всемилостивѣйше​ жалуетъ васъ генералъ-майоромъ.

Наконецъ, четвертый объявилъ:

— Генералъ-майоръ Абрамовъ, Государь Императоръ ​всемилостивѣйше​ жалуетъ вамъ Аннинскую ленту”.

Затѣмъ появился Императоръ Павелъ. Изъ разговора съ нимъ и подошедшимъ къ ​нему​ ​Аракчеевымъ​ Абрамовъ узналъ, что Императоръ Павелъ такимъ необычайнымъ образомъ захотѣлъ отмѣтить вѣрность присягѣ и привязанность къ своему несчастному отцу.

“Восторгамъ и радостямъ по возвращенію Степана Михайловича въ ​родные​ Липки, не было конца, — описываетъ потомокъ ​Абрамова​ С. Н. ​Шубинскій​ въ очеркѣ “Семейное преданіе”. — Не только ​вѣсь​ уѣздъ, но и вся губернія перебывала у него и дѣдушкѣ приходилось по нѣсколько разъ въ день повторять одинъ и тотъ же разсказъ въ его мельчайшихъ подробностяхъ”.

Павелъ добился цѣли. О награжденіи ​Абрамова​ за вѣрность присягѣ заговорили ​всѣ"​.