Святитель Димитрій Ростовскій о великой силѣ зла въ этомъ падшемъ мірѣ
"Поговоримъ. братія, о грѣховномъ злѣ сколь велика происходитъ отъ него пагуба.
Грѣхъ свѣтлаго ангела въ темнаго сатану претворилъ и низринулъ съ небесъ. Грѣхъ Адама изъ рая изгналъ и навелъ на вѣсь родъ человѣческій проклятіе и смерть. Грѣхи, умножившіеся среди людей перваго міра безчисленныя тьмы народовъ покрыли водами потопными и погубили. Грѣхи прескверные Содомъ и Гоморру, а также и окрестные ихъ города огнемъ сожгли, умучили многими ранами Египетъ, наконецъ, Фараона со всею воинскою силою погрузили въ морѣ. По причинѣ грѣховъ израильтяне, изведенные Богомъ изъ Египта, не вошли въ обѣтованную землю, но умерли въ пустынѣ.
Нѣтъ большаго зла въ поднебесной, какъ грѣхъ. Болѣзнь ли, или напасть, или нищета, или гоненіе, или какая-либо бѣда и злостраданіе – всё это не столь велико зло, какъ какой-нибудь смертный грѣхъ. Святой Златоустъ говоритъ слѣдующее: Такой-то нищъ, бѣдствуетъ и нищета есть зло. Что же недугъ? Что же слѣпота? Всё это ничто, о человѣкъ! Ибо одно есть только зло – прегрѣшеніе» (На Посланіе къ Ефесянамъ, гл. 5).
Почему же всякіе бѣды и злостраданія въ мірѣ семъ ничто по сравненію съ грѣхомъ, а грѣхъ – самое большое зло? Потому, что всё бѣдствія временны, грѣхъ же мучитъ вѣчно; если онъ и прощенъ будетъ, однако у самого согрѣшившаго навсегда останется въ памяти. Какъ полученная на тѣлѣ язва если и исцѣлится, всё же оставляетъ знакъ язвы, такъ и въ душѣ согрѣшившей и прощеніе отъ милосердія Божія получившей, если она въ Царствѣ Небесномъ водворится, всё же въ ней останется памятованіе о грѣхѣ, какъ навсегда пребывающій предъ очами знакъ бывшей язвы. И человѣкъ, взирая на явленное ему неизреченное Божіе милосердіе, одновременно съ этимъ будетъ видѣть и то, въ чёмъ милосердъ былъ къ нему Богъ, простившій ему великій грѣхъ, и не одинъ, а столь многіе грѣхи. Съ созерцаніемъ милосердія Божія будутъ созерцаться человѣкомъ и тѣ дѣла, которыми онъ въ жизни временной прогнѣвалъ столь добраго и столь преблагого Бога. Итакъ, содѣянный грѣхъ, хотя бы онъ былъ прощенъ и преданъ забвенію у милосердаго и непамятозлобивого Бога, пребудетъ въ памяти его содеявшего.
Ты скажешь, что въ пророчествѣ Іезекіилевомъ пишется: «Беззаконникъ аще обратится отъ всѣхъ беззаконій своихъ, вся согрѣшенія его, елика сотворилъ, не помянутся ему» (Іез. 18, 21–22). Отвѣчаю. Не помянутся съ тѣмъ, чтобы они явились причиною гнѣва Бога, обличенія и наказанія, ибо одинъ разъ прощенные грѣхи прощены вовѣки. Однако памятованіе о нихъ не прекратится, такъ какъ Богъ помнитъ всё прошедшее - будетъ помнить вовѣки. Память человѣка не забудетъ никогда всё свое прежде содѣянное и въ простившемъ ему Божіемъ милосердіи будетъ видѣть бывшія прогнѣванія. Какимъ же образомъ онъ будетъ знать величіе Божьяго милосердія, если не припомнитъ многочисленности своихъ грѣховъ, и о томъ станетъ славить въ безконечные вѣки и благодарить незлобиваго Бога, что Онъ ему простилъ такіе и столь многочисленные грѣхи и беззаконія? Грѣхъ есть безконечное зло, ибо не только будетъ вѣчно мучителенъ въ аду для непокаявшихся грѣшниковъ, но и для покаявшихся, прощенія сподобившихся и съ праведными вчиненныхъ въ Царствіи Божіемъ онъ будетъ вѣчно памятенъ, и памятенъ не для обличенія или постыженія, но для прославленія Божія милосердія.
Грѣхъ есть столь великое зло, что человѣкъ самъ собою безъ содѣйствія Божія милосердія никогда не можетъ за него дать полное удовлетвореніе, хотя бы онъ и тысячу лѣтъ жилъ и всё это время проводилъ въ покаяніи, трудахъ, въ постѣ, въ молитвахъ и слезахъ. «Если бы, – какъ говоритъ святой Іоаннъ Лествичникъ, – и всю Вселенную грѣшникъ побудилъ за себя плакать, если бы онъ и рѣку Іорданъ всю въ свои слезы претворилъ и каплями изъ своихъ очесъ извелъ, если бы и тысячами смертей за Христа пострадалъ, то и тогда подобающаго долга за свои грѣхи не могъ бы воздать. Ибо не можетъ кровь его сравняться съ Кровью Сына Божія, пострадавшаго за насъ».
Одинъ грѣхъ Адамовъ, содѣянный въ раю, былъ столь тяжекъ, что премногіе слезы всѣхъ святыхъ праотцевъ и пролитая кровь пророковъ не могли его возмѣстить, но необходимо было, чтобы Самъ Сынъ Божій, сойдя съ небесъ, воплотился и пострадалъ, и Своею Кровію за грѣхъ человѣческій воздалъ долгъ Божію Правосудію. Что же мы сотворимъ? Не за одинъ, а за безчисленные тяжкіе грѣхи наши какое мы содѣемъ удовлетвореніе? Чѣмъ возмѣримъ и воздадимъ за долги наши, если не поищемъ Божія милосердія? Но и поискавъ не обрящемъ сего, если прежде не отстанемъ отъ грѣховъ, ибо невозможно умилостивить Бога, продолжая согрѣшать...
Грѣхъ такое зло, что онъ не только совершающаго его губитъ, но и другихъ неповинныхъ, находящихся при согрѣшающемъ, вводитъ въ бѣды. Ради грѣха Іоны, плывшаго въ кораблѣ, и другіе съ нимъ бывшіе бѣдствовали въ волненіи и отчаивались въ жизни своей, ибо была великая буря въ морѣ, и корабль подвергался опасности сокрушиться. Также и тотъ корабль, о которомъ пишется въ Евангеліи, покрывался волнами не столько по причинѣ случившагося бурнаго вѣтра и великаго волненія въ морѣ, сколько по причинѣ грѣха, бывшаго въ Іудѣ. Такъ по этому вопросу думаетъ святой Амвросій Медіоланскій, который говоритъ: «Хотя и много добрыхъ дѣлъ Учениковъ Христовыхъ плыло въ кораблѣ, однако корабль невѣріемъ предательнымъ подвергался опасности отъ волнъ», то есть ради самого невѣрнаго Іуды возмутилось море, не перенося, чтобы онъ плылъ по нему; хотя онъ тогда еще и не помышлялъ предать Христа, однако, видя Христовы чудеса, былъ одержимъ невѣріемъ, а ради его грѣха и святые Апостолы были въ трепетѣ отъ волненія и бури. И во время потопа съ грѣшными людьми погибли и звѣри, и скоты, и птицы, ни въ чёмъ не согрѣшившіе предъ Богомъ. Нынѣ же въ мірѣ, какъ въ волнующемся море, о сколь много бѣдъ находятъ по причинѣ грѣховъ! Вмѣстѣ съ виновными страдаютъ и неповинные, ибо чужіе грѣхи бываютъ причиною бѣдствованія и несогрѣшившихъ, какъ въ древности случилось и въ Израилѣ: одинъ согрѣшилъ Давидъ, а всё царство по причинѣ его грѣха весьма бѣдствовало (2Цар. 24, 15–17)
Прим.: За всѣ грѣхи наши приходится пить горькую чашу скорбей и напастей.
Оставить комментарий