"В моем «родовом» куоккальском доме, прозванном
там «литературной дачей» и отделенном узкой дорогой от знаменитой мызы
Лентулы, где много лет провел Горький, живали подолгу друзья моего отца:
освобожденная из Шлиссельбурга Вера Фигнер, Владимир Галактионович
Короленко, известный в период первой Революции (1905) издатель
подпольной литературы Львович, Евгений Чириков, Скиталец...
Позже —
Корней Чуковский, Сергеев-Ценский, Сергей Городецкий. Николаша Евреинов,
проживавший в моем доме целую зиму, развел во втором этаже курятник,
так что там пришлось произвести капитальный ремонт. В качестве гостей,
на литературной даче засиживались Горький, Андреев, Куприн, Репин,
Шаляпин, поддевочный Стасов, Мейерхольд, всех не упомню...
Есенин
провел ночь в комнате для друзей, на кровати, на которой в разное время
ночевали у меня Владимир Маяковский, Михаил Кузмин, Василий Каменский,
Осип Мандельштам, Виктор Шкловский, Лев Никулин, Бенедикт Лившиц,
Владимир Пяст, Александр Беленсон, Велимир Хлебников, всех не упомню...".
***
А вотъ какъ описываетъ Анненковъ свой домъ послѣ его посещенія Красной Арміей въ 1918 году:
"Мой
куоккальский дом, где Есенин провел ночь нашей первой встречи, постигла
несколько позже та же участь. В 1918 году, после бегства Красной
Гвардии из Финляндии, я пробрался в Куоккалу (это еще было возможно),
чтобы взглянуть на мой дом. Была зима. В горностаевой снеговой пышности
торчал на его месте жалкий урод — бревенчатый сруб с развороченной
крышей, с выбитыми окнами, с черными дырами вместо дверей. Обледенелые
горы человеческих испражнений покрывали пол. По стенам почти до потолка
замерзшими струями желтела моча, и еще не стерлись пометки углем: 2 арш.
2 верш., 2 арш. 5 верш., 2 арш. 10 верш.... Победителем в этом
своеобразном чемпионате красногвардейцев оказался пулеметчик Матвей
Глушков: он достиг 2 арш. 12 верш, в высоту.
Вырванная с мясом из
потолка висячая лампа была втоптана в кучу испражнений. Возле лампы —
записка: «Спасибо тебе за лампу, буржуй, хорошо нам светила». Половицы
расщеплены топором, обои сорваны, пробиты пулями, железные кровати
сведены смертельной судорогой, голубые сервизы обращены в осколки,
металлическая посуда — кастрюли, сковородки, чайники — доверху заполнены
испражнениями. Непостижимо обильно испражнялись повсюду: во всех
этажах, на полу, на лестницах — сглаживая ступени, на столах, в ящиках
столов, на стульях, на матрасах, швыряли кусками испражнений в потолок.
Вот еще записка: «Понюхай нашава гавна ладно ваняит».
В третьем
этаже — единственная уцелевшая комната. На двери записка: «Тов.
Камандир». На столе — ночной горшок с недоеденной гречневой кашей и
воткнутой в нее ложкой...
Во время последней финско-советской
войны (когда «широкие круги национально-мыслящей русской эмиграции»
неожиданно стали на сторону Советов, неожиданно приняв советский
интернационал за российский национализм) я, в Париже, каждым утром
следил по карте Финляндии за наступательным движением советской
«освободительной» армии. И вот пришла весть, о том, что Куоккала «отошла
к Советам». В то утро я был освобожден от тяжести хозяйственных забот
(давно уже ставших платоническими). Руины моего дома и
полуторадесятинный парк с лужайками, где седобородый Короленко засветил
однажды в Рождественскую ночь окутанную снегом елку; где гимназистом я
носился в горелки с Максимом Горьким и моей ручной галкой Матрешкой; где
я играл в крокет с Маяковским; где грызся о судьбах искусства с
фантастическим военным доктором и живописцем Николаем Кульбиным; где
русская литература творила и отдыхала, — исчезли для меня навсегда, как
слизанные коровьим языком. Вырастет ли когда-нибудь на этом пустыре
столбик с памятной дощечкой, на которой вряд ли смогут уместиться все
имена?..
Но это уже мелочи. Обрывки безполезной сентиментальности...".
Прим.: Вотъ ради такихъ героевъ дѣлалась Революція и руками ихъ же самихъ... Всѣ они мечтали о сытой и безмятежной жизни...
Русскій художникъ Коровинъ вспоминалъ одну и ту же фразу изъ устъ солдатъ Р. К. К. А.: «Бей, все ломай. Потом еще лучше построимъ!»
Типичный Большевизмъ. Его морда лица.
Оставить комментарий