Печальная былина или притча Никодим Древоносъ о тѣлѣ Ивана и головѣ Дана (сказка-быль)
Однажды діаволъ на кривой кобылѣ съ рогатиной подъѣхалъ и зачалъ искушать одного добраго человѣка, котораго звали Иванъ:
- Экой ты бѣдолага, непросвѣщеный труженикъ! Надо бы тебѣ голову смѣнить - говоритъ ему. Твои мозги совсѣмъ темные, темнѣе ночи, попрокисли съ годами, отстаютъ въ развитіи отъ науки и прогресса и никуда нонеча не годятся. Вонъ глянь, вокругъ какой прогрессъ и цвѣтенье искусствъ! И всё-то ты думаешь косно да кондово, всё на пузѣ корчишься рабски, и совсѣмъ не развиваешься въ культурномъ планѣ. И долго продолжалъ говорить всё въ томъ же родѣ, а Иванъ слушалъ-слушалъ, уши въ растопырку. Извѣстное дѣло: заступи черту дверь, такъ онъ въ окно! Совсѣмъ бѣсъ вскружилъ ему голову. Грѣхъ — не смѣхъ, его не сложишь въ мѣхъ. Долго ль, коротко ли, искушалъ онъ Ивана, намъ неизвѣстно, но таки Ивана достало, усталость взяла свое... Грѣхи — не пироги, не пережевавъ, не проглотишь, и однажды, рѣшительно, плюнувъ, Иванъ призвалъ князя тьмы и говоритъ: «согласенъ, всетемнѣйшій, надо всё мѣнять революціоннымъ путемъ, руби башку! Надоѣло! Обо всё думать надоть, обо всёмъ и обо всѣхъ, крестъ таскать на спинѣ, потѣть, заботиться. Устала моя голова. Эхъ, была ни была! Доколѣ кровь буду давать, чтобы пили её всѣ, кому не лѣнь? Лѣсъ рубятъ - щепки летятъ»... Сатана отвинтилъ ему енто дѣло и насадилъ другую башку: черную, горбоносую, злющую, плѣшивую, хитрую и картавую; какого-то безроднаго интернаціоналиста по имени Данъ. Отъ копеечной свѣчи Москва загорѣлась! На сильномъ тѣлѣ Ивана стала та башка агрессивно тезисами всякими на окрестныхъ покрикивать, да сосѣдей поколачивать, стравливать да угрожать расправою. Тѣло Ивана, а голова Дана всѣ свои поля то повытаптало. Посѣвы повыжгло, коровъ, гусей, курей, собакъ да лошадей повывело... Домъ свой и тотъ сожгло. Да и всѣ кругомъ передрались. Въ кровь. А кто и до смерти. Погромы, крики столбомъ. Кровя льется кругомъ. Вотъ они бились бились да остановились. Одумались. Попритихли. А на всякій случай той башкѣ Дана, какъ зачинщицѣ, пару зубовъ выбили для острастки. Видитъ Данъ-голова поганое его дѣло, могутъ носъ оторвать, надо бъ свернуть козни на сторонѣ. Съ тѣломъ своимъ новымъ пока рѣшилъ поразобраться; построить, поправить его въ отдѣльно взятомъ порядкѣ, потому какъ плохо оно слушалось чужой башки-головы, бунтовало, капризничало да по доброму мирному Ивану тосковало. Занялся Данъ собственнымъ членовредительствомъ. Для начала на свою сторону сильныя руки привлекать сталъ: «вы де, такіе, вы де, особенныя, трудовыя, вами пользуются всякіе эксплоататоры. Кто ни хошь. А вы, мать честная, такіе трудовыя, золотыя, разэтакія. Безъ васъ тѣлу смерть. Вы въ тѣлѣ главныя; ваша и власть трудовая должна быть. Зачѣмъ вамъ ни за что, ни про что обслуживать это многочленную тушу? Это унизительно, холуйское рабство - подтирать къ примѣру задъ. Ишь, сѣдалище барственное, оно что ль вамъ хозяинъ? Чисто піявица буржуй-кровопійца. Вижу тутъ классовую несправедливость, форменное крѣпостничество. Вы вотъ и ротъ кормите и задъ растетъ, укрупняется, силою наливается. Опять же почки этѣ… Явно пережитокъ прошлаго. Долой! И печень тожь. На кой лядъ она вамъ нужна. А желудокъ? Вы трудитесь, а онъ всё питаніе въ себя забираетъ. Это жъ классовый врагъ. Оно вамъ нужно?». Не-а — послушно отвѣтили трудовыя мозолистыя рабоче-крестьянскія руки! Обойдемся безъ печени и селезенку и желудокъ — къ ногтю, на бойню ихъ, къ лѣшему. Даешь свободу! Баста! Скормимъ ими собакъ бродячихъ. И оскопили тѣло…
Ноги бѣлыя воспротивились, пытались брыкаться, протестовать, онѣ обращались къ заду, къ желудку, къ сердцу и селезенкѣ: Помогите въ войнѣ противъ дурной головы... Но задъ устало вздыхалъ, портилъ воздухъ, и жаловался на дряблость и грязь (глисты молъ заѣли и всё такое...). Трусливый желудокъ ссылался на язву. Сердце учащенно билось и молчало. Пузо просто дрожало. Суставы и мышцы хотѣли было поддержать лѣвую бѣлую ногу, да передумали...! А ну её! Какая-то она не такая, неродная — волосатая и въ прыщахъ, да еще и хромаетъ… А за правой ногой мы бы пошли въ бой, да она тащитъ куда-то не туда — въ путь неблизкій, кто знатъ чегось изъ всей этой затѣи выйдетъ. Руки объявили свою пролетарскую гегемонію, власть трудящихся. Слава натертымъ мозолямъ, поту и грязи. И подъ руководствомъ плѣшивой черной головы всё на фигъ отчленили въ траву. На удобреніе… Ха ха ха ха ! — веселилась голова. Вообще-то они странно себя вели, если глядѣть со стороны, этѣ руки въ союзѣ съ головой Дана. Кого-то нещадно лупили, мотались туда-сюда, то задирались ко лбу, а голова Данова кому-то хрипѣла: салютъ..., за правое дѣло..., «соединяйтесь», или орало «Всегда готовы!». А то руки начинали избивать собственное тѣло кнутомъ, палкой или даже велосипедной цѣпью. А однажды интернаціональная голова Дана, которая ненавидѣла тѣло Ивана до тошноты, чуть не упала съ могутныхъ плечъ молодецкихъ; когда сильныя да пролетарскія руки вставили въ сильно разбитый и изувѣченный задъ огромный дубовый колъ. Во-о-отъ, смѣхота-то! Ну, извѣстное дѣло, на кнутѣ далеко не уѣдешь, погонялка — не возилка. Со временемъ руки сильно пообвисли. Изуродованное тѣло высохло, одрябло и ослабѣло, стало вялымъ и разленилось совсѣмъ. Стало блѣднымъ похоже больше на трупъ. Ни на что оно не стало болѣ годнымъ послѣ такой революціонной экзекуціи, произведенной подъ главенствомъ Дановымъ. Каковъ грѣхъ — такова и расплата. Однако башка Дана упорно продолжала талдычить на всѣ четыре стороны, молъ въ «здоровомъ тѣлѣ — здоровый духъ». «Намъ всё нипочемъ». «Мы побѣдимъ, и танки наши быстры».
Надо пояснить, всѣ описанныя событія съ Иваномъ случились въ октябрѣ мѣсяцѣ и съ той самой поры и до нашихъ дней Данова голова пышно отмѣчаетъ всѣ памятныя даты своихъ великихъ побѣдъ надъ глупымъ тѣломъ Ивана.
Особенно Данъ полюбилъ отмѣчать 1 апрѣля — день Дурака. Въ этотъ день онъ съ утра пораньше обязательно приноситъ цвѣты на могилку, гдѣ зарыта голова Ивана, того самого, у котораго темнѣйшій оттяпалъ голову; и обязательно пропѣваетъ, слегка приплясывая, веселую одесскую пѣсенку: «Шелъ трамвай десятый номеръ, на площадкѣ кто-то померъ. Тянутъ-тянутъ мертвеца, ламца, дрица, дрица-ца». А вотъ еще даты изъ его личнаго Календаря:
23 февраля — «День отрѣзанья ногъ»
8 марта — «всемірный День удаленія печени, почекъ и селезенки»
25 октября — Великій день установки новой головы
1 мая — Праздникъ вбитія перваго дубоваго кола въ задъ
Поговариваютъ, что тѣло Ивана должно на дняхъ скончаться. Ура, ура! Скоро появится новая памятная дата въ календарѣ. Вотъ праздникъ-то новый Всемірный будетъ.
Оставить комментарий