Выдержка изъ дневника ген. М. Г. Дроздовскаго

"31 ​марта​.

Выступили въ 7.30 — во 2-й ротѣ, бывшей въ караулѣ, сосѣди разобрали подводы, пришлось собирать ​новые​. Съ утра пасмурно, холодный вѣтеръ съ востока, но вскорѣ небо очистилось, а порой ​солнце​ сквозь вѣтеръ пригрѣвало. Уже тронулись, прошли верстъ 8, нагоняютъ на подводахъ 6 ​чеховъ​ плѣнныхъ, просятся взять ихъ къ себѣ хоть безъ жалованья. Уходятъ отъ ​австро​-германцевъ. Дважды въ пути пріѣзжали хуторяне изъ разныхъ мѣстъ просить помощи противъ бандъ и оружія, но у насъ у самихъ уже мало.

Богатый районъ. Кругомъ преимущественно хутора, деревни рѣдки. Въ хуторахъ ​каменные​ дома, службы ​прекрасныя​ — черепица, чистота, культура. У одного вынесли, между прочимъ, продавать бублики — такихъ два года не ѣлъ, впору ​Филиппову​; мѣстами выносили хлѣбъ, сало, отказывались отъ денегъ; угнетеніе бандами разбойниковъ невѣроятное.

Узналъ: вчера вахмистръ 1-го эскадрона познакомился въ ​Каховкѣ​ съ сестрой поступившаго къ намъ тамъ офицера (вдова офицера же). Вечеромъ спьяна женился, а утромъ даже забылъ объ этомъ; невѣроятно, но фактъ. Въ пути выяснилось, что колонія Вознесенская, гдѣ предполагался ночлегъ, уже не существуетъ и ближайшая деревня ​Торгаевка​ — пришлось еще сдѣлать верстъ 9, всего 50–51. Но, въ общемъ, нетрудно: дорога грунтовая, твердая, гладкая, безъ подъемовъ. Вѣтеръ, двигались легко; тяжеловато только лошадямъ, ​негдѣ​ пить, хутора разбросаны, шли безъ привала, и въ ​Любимовкѣ​ изъ-за холодной ночи много лошадей не пило. Верстъ 8 пѣхота шла пѣшкомъ для тренировки. Колонна шла много рысью, всего раза 4 или 5 по 10 минутъ, прибыли въ ​Торгаевку​ въ 18.30.

Верстахъ въ 9 отъ ​Торгаевки​ при дорогѣ трупъ. Оказалось, въ кавалеріи одинъ офицеръ встрѣтилъ клеврета ​Алехина​, который раньше его разыскивалъ и приговорилъ къ смерти. Съ большевиками покончили, а его товарища, не столь виновнаго, крѣпко выдрали. Вотъ судьба — самъ наскочилъ, разыскалъ свою смерть.

Въ Торгаевке узнаемъ отъ бѣжавшихъ изъ Нижнихъ ​Серогозъ​ о безчинствахъ мѣстной Красной арміи, состоявшей изъ 25 человѣкъ — взяли 11 тысячъ общественныхъ денегъ, терроризировали населеніе (состоящее болѣе чѣмъ изъ 4 тысячъ человѣкъ ). Очень просили помощи. Послалъ желающихъ 20 человѣкъ изъ конницы и пѣхоты на подводахъ. На легковомъ поѣхалъ я, ​Невадовскій​, интендантъ и одинъ изъ проводниковъ-​жалобниковъ​.

Выѣхали, уже темнѣло. Время неудачное, нужно было ночью, но и то уже оказалось, что о приходѣ нашемъ были предупреждены и бѣжали. Гнаться незачѣмъ. Уже ночь. Просьба мѣстной интеллигенціи, преимущественно эвакуированной рижской гимназіи, помочь самооборонѣ. Выпустилъ объявленіе о сдачѣ оружія, о паденіи большевистскаго Комитета и вступленіи въ силу земства.

Заваривъ кашу, пришлось помогать. Оборона уже ​сорганизовалась​: записалось много гимназистовъ. Обѣщалъ выдать завтра 10 русскихъ винтовокъ. Былъ гимназическій праздникъ. Набились въ буфетъ, гдѣ и шла организація и запись въ оборону. Оригинальный колоритъ — ​дамскія​ вечерніе платья, ​мужскіе​ ​форменные​, ​учебные​ и ​штатскіе​ пиджаки и косоворотки демократовъ и наши ​походныя​ формы и оружіе. Во второмъ часу ночи ​всѣ​ кончили. Выдали въ распоряженіе директора гимназіи оружіе и патроны, дали совѣты и уѣхали. Подъ шумокъ офицеры выдрали самочинно большевистскаго Предсѣдателя Комитета шомполами, приказали не кричать — случайно узналъ. Удивительно ловка эта молодежь — впрочемъ, онъ того стоитъ...

Сняли ​телефонные​ аппараты съ Мелитополемъ, ​телеграфные​ электромагниты; предварительно нашъ піонеръ разговаривалъ отъ имени предсѣдателя Комитета съ замѣстителемъ Гольдштейна (начальникъ мелитопольской банды). Оказалось, что у Гольдштейна въ деревнѣ Веселое, гдѣ ихъ сотни двѣ-три, своего рода штабъ. Въ общемъ, получили извѣстную оріентировку, но ничего очень существеннаго, боялись разспросами себя выдать.

1 апрѣля.

Около 9 пріѣхали изъ ​Серогозъ​ за винтовками. Дали 10 трехлинейныхъ съ патронами. Раздачи ​этѣ​ очень тяжелы — у насъ самихъ всего штукъ 150 запасныхъ. Когда колонна ушла, поѣхалъ на легковомъ въ ​Серогозы​ провѣдать, какъ тамъ самооборона, оттуда наискосокъ хорошая дорога на трактъ — всего какихъ-нибудь верстъ пять крюку. Сдача оружія продолжалась ​всё​ время, но вяло, однако съ нашими винтовками вооруженія почти уже было достаточно. Собирался волостной сходъ, который долженъ былъ дать людей для охраны и наладить порядокъ. Инертность, трудность и рабство массы поражаетъ… Но ​есть​ надежда, что какъ-нибудь наладится среди учителей и гимназистовъ — ​есть​ хотя не​опытные​, но ​энергичные​ люди; помогутъ ​мѣстные​ офицеры и солдаты — ​всё​ обойдется.

На перекресткѣ дороги испортили обѣ перекрещивающіеся ​телеграфныя​ линіи, чтобы помѣшать большевикамъ взаимное освѣдомленіе, Сегодня опять съ одного болѣе близкаго хуторского поселка (1 верста) прибыли крестьяне съ молокомъ, яйцами, саломъ, хлѣбомъ встрѣчать и привѣтствовать своихъ «спасителей». Уплату отказались взять наотрѣзъ, извинялись, что мало вынесли, предлагали подождать, пока принесутъ еще. Трудно представить себѣ ​всѣ​ тѣ мученія и издѣвательства, ​которыя​ ​они​ перенесли — это былъ систематическій безпощадный грабежъ имущества, продуктовъ, денегъ и полное разореніе. Сравнительно недалеко отъ ​Калги​ на одномъ изъ хуторовъ наткнулись на сборъ скота для отправки его въ Мелитополь, очередная красная "реквизиція", обоихъ посланцевъ-мелитопольцевъ (одинъ еврей, конечно) отправили для выясненія ихъ виновности, скотъ вернули по принадлежности. ​Счастье​ было видѣть эту радость измученныхъ, обездоленныхъ людей; одинъ началъ молиться въ уголку. И такъ ​весь​ путь отряда — встрѣчается и провожается благословеніями и восторгомъ однихъ, проклятіями и ужасомъ другихъ и тупымъ безразличіемъ массы; хотя, впрочемъ, не вездѣ: гдѣ сильно поработали кр. грабители, тамъ удовлетвореніе было массовымъ.

​Калга​, куда прибылъ отрядъ на ночлегъ, состоятельная, хорошая деревня, домовъ въ 150, видна зажиточность, и на рѣдкость не пострадала отъ бандитовъ; пропагандисты-гастролеры не встрѣчали сочувствія, мѣстный Комитетъ оставался ​неизмѣннымъ​ съ перваго переворота: предсѣдатель — староста, секретарь — бывшій сельскій писарь. Почти идиллія. Народъ, въ общемъ, такъ напуганъ всякимъ появленіемъ вооруженныхъ, что и здѣсь часть ​поскрывалась​, особенно женщины, пока имъ не разъяснили, что мы не враги. Въ ​Калгу​ опять прибылъ рядъ хуторянъ съ мольбою о помощи — послали экспедицію, но только на одномъ фольварке, что у почтовой станціи ​Калга​, удалось арестовать для разбора вины, а трехъ, выскочившихъ съ оружіемъ, ликвидировали на мѣстѣ. Изъ остальныхъ мѣстъ вся эта рвань разбѣжалась, но пока не удалось захватить.

Куда завтра идти? Опросъ надежныхъ людей выяснилъ, что изъ Мелитополя ​всѣ​ разъѣзжаются преимущественно на югъ, что между станціей ​Федоровкой​ и слѣдующей на сѣверъ идутъ на Мелитополь «украинцы» (?) или большевики, мечущіеся не зная куда; кажется, собираются дать отпоръ. Изъ Веселаго тоже бѣгутъ. Насъ меньше ждутъ южнѣе Мелитополя, туда надо идти. Опять же мы отрѣзаемъ ихъ отходъ, испортивъ дорогу.

До Мелитополя въ одинъ день ​всё​ равно трудно, пройдя 53 версты, прійти къ вечеру; насъ ждутъ по тракту. Рѣшилъ идти черезъ колонію Ейгенфельдъ на ​Акимовку​ (тоже осиное гнѣздо), ликвидировать ихъ тамъ (крюкъ очень маленькій), а третьяго раненько на Мелитополь, чтобы попасть туда первыми (тамъ много бензина). ​Есть​ ли тамъ еще большевики, трудно сказать; слухи ​они​ распускаютъ, что собираются драться, о своихъ силахъ «​пужаютъ​», а какъ бѣгутъ — не догонишь: полная растерянность. Всѣхъ встрѣчныхъ и поперечныхъ зазываютъ къ себѣ, грозятъ, что мы всѣхъ вообще ѣдущихъ и идущихъ разстрѣливаемъ, и ​есть​ болваны ​вѣрящіе​, сами сознавались. Такія времена "​революціонныя​", такое безправіе и торжество силы.

На Веселую же гораздо больше крюкъ, къ Мелитополю могли бы опоздать. (Полк. Дроздовскій, намѣтившій путь своего отряда на Мелитополь, обходнымъ движеніемъ зашелъ съ юга и перерѣзалъ желѣзную дорогу у ст. ​Акимовка​, отрѣзавъ такимъ образомъ Мелитопольскую группу большевиковъ отъ Крымской.)

День тяжелаго удара: ​вѣсти​ о Донѣ — ​Корниловъ​ въ районѣ Кавказская — ​Петровскъ​ (на Каспіи); измѣна молодыхъ казаковъ, пораженія, разстрѣлы офицеровъ. Можетъ, и преувеличено, но суть — едва ли. ​Этѣ​ показанія дали два офицера; одинъ изъ отряда, защищавшаго Новочеркасскъ. Движеніе японцевъ; подходъ поляковъ къ Воронежу. ​Бологовской​ поѣхалъ дальше. Маякомъ ему будутъ служить Симферополь и Ростовъ. Принципіальное рѣшеніе — сохранить отрядъ до лучшихъ временъ. Что же дѣлать непосредственно — обдумаемъ; пока же въ районѣ Мелитополя немного задержаться. Надежда на помощь союзниковъ, японцевъ больше, но какою цѣной. Катастрофа ​Корнилова​ и ​Алексѣева​ — это національное ​несчастье​.

Мое переживаніе: пройдя уже болѣе половины пути, потерять точку стремленія! И ​всё​ же бороться до конца…

2 апрѣля.

Выступили въ 8, тотъ же сильный восточный вѣтеръ, та же ясная погода. Привалъ въ Екатериновке, имѣніе, крѣпко ​пограбленное​ большевиками. Верстахъ въ семи восточнѣе свернули съ тракта на Ейгенфельдъ. На полдорогѣ насъ встрѣтили на перекресткѣ колонисты изъ Александрфельда, горячо привѣтствовали, жалѣли, что, не зная кто, не вынесли поѣсть. Одинъ предлагалъ деньги (25 рублей) ординарцу. У входа въ колонію Ейгенфельдъ — тріумфальная встрѣча: музыка, масса народу, зелень, бросаютъ цвѣты. Пасторъ съ женой и свояченицей встрѣчаетъ нашъ штабъ, приглашаетъ къ себѣ, неловко отказать этому радушію. Останавливаемъ колонну — ​всѣ​ втягиваются въ улицу, выносятъ молоко, хлѣбъ, сало, яйца, раздаютъ ​цѣлые​ окорока, украшаютъ цвѣтами; штабъ у пастора, угощеніе за сервированнымъ столомъ, бѣлая скатерть, вино — оставшаяся бутылка. Въ 12 часовъ ждали большевиковъ изъ Мелитополя за 120 тысячами контрибуціи съ волости — и ровно въ 12 вошла съ запада наша конница — избавители. Просили оружіе организовать оборону, сказалъ заѣхать, если соберемъ въ ​Акимовкѣ​. Въ колоніи своихъ большевиковъ очень мало — притѣсняла пріѣзжая Красная гвардія.

Колонна задержалась на часъ. Только что собрались выступать — донесеніе (на автомобилѣ отъ Войналовича) о появленіи большевистскихъ эшелоновъ на станціи ​Акимовка​. Приказалъ одной ротѣ съ легкой батареей идти немедленно перемѣннымъ аллюромъ на поддержку, если бы таковая потребовалась, а остальнымъ тоже не задерживаться, идя частью рысью. Самъ на автомобилѣ. Пріѣхалъ въ мѣстечко ​Акимовку​ — на вокзалѣ ​всё​ уже было кончено; шло два эшелона изъ Мелитополя на ​Акимовку​. На запросъ отвѣтили, чтобы подождали, пока еще путь неисправенъ. Потомъ приготовились и вызвали. Должны были взорвать путь позади ​второго​ эшелона, а первый направить въ тупикъ. Второй захватить не удалось — раньше времени взорвали путь. Первый же приняли въ тупикъ и встрѣтили пулеметнымъ огнемъ кавалеристовъ и съ броневика, который стрѣлялъ почти въ упоръ. Всюду вдоль поѣзда масса труповъ, въ вагонахъ, на буферахъ, частью ​убитые​, частью ​добитые​. Нѣсколько раненыхъ. Между прочимъ, машинистъ и три женщины. Когда пришелъ, еще выуживали попрятавшихся по укромнымъ уголкамъ. Плѣнныхъ отправили на разборъ въ штабъ къ ​Семенову​. Всего на вокзалѣ было убито человѣкъ 40. Какъ жили большевики: ​пульмановскіе​ вагоны, преимущественно 1-й и 2-й классы, салонъ; масса ​сахару​, масло чудное, сливки, ​сдобныя​ булочки и т. п. Огромная добыча: 12 пулеметовъ, масса оружія, патроновъ, ручныхъ гранатъ, часть лошадей (много убитыхъ и раненыхъ). ​Новыя​ шинели, сапоги, сбруя, подковы, сукно матросское шинельное, рогожка защитная, калоши, бѣльевой матеріалъ. Обиліе чая, шоколада и конфетъ. Всего въ эшелонѣ было человѣкъ около 150 — слѣдовательно, считая плѣнныхъ, не спасся почти никто. Вскорѣ запросился по телеграфу эшелонъ большевиковъ съ юга, хотѣли его принять, но на разъѣздѣ южнѣе ​Дмитровки​ его предупредилъ, по-видимому, кто-то изъ бѣжавшихъ — онъ не вышелъ съ разъѣзда и вернулся. У насъ безъ потерь, одному оцарапало палецъ, у другого прострѣленъ бинокль, но выбыло 5 лошадей. Второй эшелонъ отошелъ послѣ взрыва и скрылся изъ виду.

Къ вечеру были ​передопрошены​ ​всѣ​ ​плѣнные​ и ликвидированы; всего этотъ день стоилъ бандитамъ 130 жизней, причемъ были и «матросики», и два офицера, до конца не признавшіеся въ своемъ званіи...

Отрядъ сосредоточился въ ​Акимовкѣ​ часамъ къ 17.

Селеніе большое, устроились очень недурно, кровати.

Выборъ направленія на ​Акимовку​ оказался очень удачнымъ.

3 апрѣля.

Начинало свѣтать — стукъ въ окно: донесеніе о снятіи «заставы». Поднялъ всѣхъ, телефонъ въ полкъ не отвѣчаетъ, послалъ, благо близко. Вся артиллерія, кромѣ взвода у вокзала, уже направлена на сѣверъ, пристрѣлка ​конно​-горной по будкѣ, къ которой подходилъ поѣздъ; остановился, вышли цѣпи. Цѣпи остановлены и бѣжали отъ двухъ ​шрапнелей​. Огонь большевиковъ: 2 легкихъ съ поѣзда по трубѣ, разбросъ, масса неразорвавшихся, ​зажигательные​ (​всѣ​ безъ разбора по городу), убита одна еврейка. Части были подняты по тревогѣ и распредѣлены: пулеметная рота заняла сѣверо-восточную окраину деревни, 1-я стала уступомъ за лѣвымъ флангомъ, 3-я сначала оставалась во внѣшнемъ охраненіи, потомъ была стянута въ районъ штаба полка, а 2-я рота съ частями ​Жебрака​ подъ его начальствомъ (кромѣ взвода, что въ конницѣ). На станціи артиллерія вся смотрѣла на сѣверъ, обозы сосредоточены на сѣверо-западной окраинѣ, у дороги на Ейгенфельдъ. Постепенно поѣздъ, отогнанный снарядами, отошелъ за перегибъ мѣстности. Конный отрядъ въ восьмомъ часу двинулся въ обходъ въ направленіи на Дармштадтъ, отрядъ долженъ былъ выступить въ 9 часовъ, какъ было раньше рѣшено. Но выходъ задержался, такъ какъ мы не имѣли свѣдѣнія о вывозѣ оружія со станціи (​повывозили​ конфеты, шоколадъ, калоши, дамскую обувь, а существенное, самое важное — задержали…). Колонна выступила въ началѣ одиннадцатаго. Броневикъ шелъ съ конницей по дорогѣ лѣвѣе и рядомъ съ полотномъ.

Къ началу движенія конницы ​красныя​ банды, высадившіеся съ эшелоновъ (2), растянули длинную рѣдкую охватывающую цѣпь по линіи колонія Дармштадтъ — колонія Гутерталь и почти до русла ​Тащенака​. Продвиженіе конницы совершилось съ перестрѣлкой: двигаясь въ направленіи на Дармштадтъ, эскадроны, прогнавъ нѣсколькими ​шрапнелями​ ​конно​-горной цѣпи, на участкѣ между Дармштадтомъ и дорогой Гутерталь — Іоганнесру прорвали цѣпь, раздѣлили ​её​ и, заходя въ тылъ, грозя окруженіемъ разрозненныхъ группъ, принялись ихъ уничтожать; въ то же время ​конно​-горная стрѣляла по поѣзду, причемъ одна граната попала почти въ платформу, большевики частью успѣли сѣсть въ эшелоны и уѣхать, частью разбѣжались въ дикой паникѣ, кидая сапоги, шинели, портянки, оружіе, спасаясь по разнымъ направленіямъ. Уничтоженіе ихъ продолжалось, въ плѣнъ не брали, раненыхъ не оставалось, было изрублено и застрѣлено, по разсказу конницы, до 80 человѣкъ. Броневикъ помогалъ своимъ огнемъ по цѣпи. Когда дѣло было кончено, броневикъ вернулся къ колоннѣ главныхъ силъ, а конница пошла черезъ Іоганнесру на вокзалъ Мелитополя съ цѣлью обойти съ запада и сѣвера.

Въ этой операціи конница потеряла 5–6 убитыхъ и раненыхъ лошадей и былъ легко раненъ въ ногу сербъ-офицеръ ​Патекъ​.

Передъ выступленіемъ главной колонны часть имущества, что не могли поднять, была продана на мѣстѣ (чай, калоши), часть роздана на руки. Тронулись въ началѣ одиннадцатаго.

Подходъ къ Мелитополю — сплошное тріумфальное шествіе; уже въ деревнѣ Песчаное (пригородъ) встрѣтили толпы крестьянъ съ хлѣбомъ-солью и привѣтствіями; ближе къ городу — еще хлѣбъ-соль, въ городѣ улицы, ​проходящія​ на вокзалъ, запружены. Делегація желѣзнодорожниковъ съ бѣлымъ флагомъ и рѣчью — привѣтствіе избавителямъ, еще хлѣбъ-соль. Цвѣты, ​привѣтственные​ крики. Входили спасителями и избавителями. На вокзалѣ депутація инвалидовъ съ привѣтомъ. Большевики бѣжали спѣшно на Антоновку, оставалась подрывная команда анархистовъ и еще кое-какіе мерзавцы, которыхъ частью перебила, частью арестовала вооружившаяся желѣзнодорожная милиція.

На квартиры стали въ ​предмѣстьѣ​ Мелитополя, въ ​Кизьярѣ​, въ районѣ вокзала. Меня съ ​Невадовскимъ​ и адъютантами пригласилъ къ себѣ инженеръ К. Квартира была пуста, ​всё​ было вынесено въ ожиданіи боя, такъ какъ ​этѣ​ банды похвалялись, что дадутъ намъ бой; квартира — мерзость запустѣнія. Настроеніе у всей массы желѣзнодорожниковъ до нашего прихода было ужасное — измучены, ​терроризированы​, озлоблены, много помогали въ розыскахъ и ловлѣ анархистовъ и большевиковъ. Въ Мелитополѣ нашли громадный запасъ новыхъ обозныхъ повозокъ, рѣшили замѣнить ​всѣ​ ​потрепанныя​ повозки, бензину мало, фуража много.

Намѣчается довольно большая прибыль Добровольцевъ.

Прибыли въ Мелитополь въ 15½ часовъ". 

 

ПРЕДИСЛОВІЕ

«Дневникъ» генъ. Дроздовскаго состоитъ изъ двухъ небольшихъ записныхъ книжекъ, въ которыхъ заносились ​ежедневныя​ ​замѣтки​ во время историческаго похода съ Румынскаго фронта на Донъ въ февралѣ-апрѣлѣ 1918 года. Несмотря на то, что ​замѣтки​ остались въ необработанномъ видѣ, ​онѣ​, благодаря своей непосредственности и безыскусственной записи ежедневныхъ впечатлѣній, не лишены ​выдающагося​ значенія.

1200 верстовой походъ «дроздовцевъ». черезъ территоріи охваченный грабежами и войной заслуживаетъ особаго вниманія, не меньшаго ​чѣмъ​ походы перваго періода гражданской войны, и ​замѣтки​ его главнаго вдохновителя, организатора и начальника имѣютъ не малый интересъ.

Только благодаря выдающейся энергіи, отваги и упорству начальника удалось это исключительное предпріятіе, когда горсть 1000 русскихъ людей, не утратившихъ ​вѣры​ въ спасеніе Отечества, окруженная со всѣхъ сторонъ многочисленными врагами и недоброжелателями, посреди всеобщаго развала не только пробилась на Донъ, но и сохранила характеръ твердо спаянной надежной воинской части. Небольшой отрядъ «полковника» Дроздовского послужилъ затѣмъ кадромъ для созданія одного изъ крупнѣйшихъ монархическихъ соединеній Добровольческой Арміи — доблестной «​Дроздовской​» Дивизіи.

Будучи однимъ изъ основателей и организаторовъ Добровольческой арміи, какъ арміи народной, проникнутой чистымъ сознаніемъ борьбы за право и государство, за великую, свободную Россію, — М. Г. Дроздовскій до самой своей смерти сохранилъ глубокую ​вѣру​ въ Бѣлую идею, и въ правоту своего безнадежнаго дѣла. Этой идеей онъ горѣлъ. Идея національной Бѣлой Арміи, при ​ея​ основаніи, въ чистомъ своемъ видѣ, — идея Крестной борьбы правды съ ложью, Христа съ Веліаромъ, закона съ анархіей и произволомъ, справедливости съ насиліемъ, честности съ низости... И покойный М. Г. Дроздовскій прекрасно сознавалъ всю опасность вырожденія великихъ порывовъ и трусости. Въ рапортѣ, поданномъ имъ незадолго до смерти ген. ​Деникину​, чувствуется горечь разочарованія въ руководителяхъ и исполнителяхъ, указывается на необходимость прочной организованности борьбы, оздоровленія тыла, грозно звучитъ предостереженіе… Увы, оно оказалось роковымъ".