Н. Козловъ — "Козелъ отпущенія"

 

"Гражданская война, или противоборство Бѣлой и Красной Армій, разгорѣвшееся вслѣдъ за физическимъ устраненіемъ Главы царствующей династіи и уничтоженіемъ представителей Царскаго Дома, позволяетъ говорить о гражданской войнѣ, являвшейся, по сути, продолженіемъ ​Міровой​ войны, приведшей въ итогѣ къ паденію крупнѣйшихъ европейскихъ династій, какъ о локальномъ противоборствѣ двухъ генеалогическихъ вѣтвей одного правящаго рода. Библейская реминисценція большевистскаго переворота и гражданской войны съ похищеннымъ первородствомъ, или возвышеніемъ младшаго надъ старшимъ еще болѣе усиливается при сопоставленіи съ ​тѣмъ​ знаменательнымъ фактомъ, что пятиконечная звѣзда, подъ знакомъ которой пришли къ власти большевики, т. е., согласно смыслу этого слова, ​главныя​ или ​старшія​, является общепринятой въ геральдикѣ эмблемой принадлежности къ младшей генеалогической вѣтви рода.

Суть библейскаго разсказа о противоборствѣ Іакова (Израиля) и Исава (​Эдома​) заключается въ томъ, что младшій братъ, воспользовавшись голодомъ старшаго, покупаетъ у него за чечевичную похлебку право первородства, а затѣмъ, слѣдуя совѣту матери (​Реввеки​), восхищаетъ обманомъ отцовское благословеніе, по праву принадлежащее старшему сыну. Для того, чтобы не обнаружился обманъ въ томъ случаѣ, если бы ослѣпшій Исаакъ захотѣлъ осязать своего старшаго сына, который былъ «косматъ» (Быт. 27, 11), ​Реввека​ обкладываетъ шею и руки Іакова «кожицами ​козлячими​» (Быт. 27, 16).

Въ православномъ монашествѣ, разсматривавшемъ иноческій постригъ какъ второе духовное (послѣ крещенія) рожденіе, одежды изъ козьей шкуры (​милоть​ въ древности или вязаная кофта изъ козьей шерсти) имѣютъ почти уставное значеніе. Въ Византіи красный сафьянъ (тонко выдѣланная козья кожа) шелъ на изготовленіе царскихъ ​сапожекъ​ и обивки краснаго императорскаго коронаціоннаго Щита.

Козелъ вообще въ восточныхъ языкахъ значитъ «красный».

​Современные​ евреи-ашкеназимъ (​восточные​ евреи), по мнѣнію нѣкоторыхъ историковъ въ большинствѣ своемъ являются потомками древнихъ хазаръ. Хазары (​козаримъ​) означаетъ «​красные​». А. ​Кестлеръ​ свидѣтельствуетъ: «Распространенная еврейская легенда не помнитъ «хазарскаго» царства, а помнитъ царство «красныхъ» евреевъ» (А. ​Кестлеръ​, Тринадцатое колѣно, ​СПб​., 2001, с.137). Подъ какимъ же ​этнонимомъ​ скрываются «​Бѣлые​»? Можетъ быть, ​русскіе​? Отъ «русъ», «русый», что значитъ свѣтлый, бѣлый.

Каково же талмудическое значеніе обряда «козла отпущенія», ускользающее отъ пониманія народовъ, ​которые​ въ случаѣ яснаго сознанія этого значенія, по выраженію Талмуда, «не оставили бы въ живыхъ никого изъ израильтянъ»? Ясно, что послѣ разрушенія Храма и прекращенія храмового служенія и связанныхъ съ нимъ обрядовъ, ​рѣчь​ можетъ идти лишь о кровавыхъ человѣческихъ жертвоприношеніяхъ, или такъ называемыхъ ритуальныхъ убійствахъ христіанъ. Кровь тельцовъ и козловъ ветхозавѣтной жертвы, служившая ​прообразованіемъ​ человѣческой крови Спасителя, таинственно пресуществляется нынѣ во Св. Церкви въ Божественной Евхаристіи и дѣйствительно проливается въ кровавыхъ человѣческихъ жертвоприношеніяхъ жидовской синагоги.

Одна замѣчательная подробность, содержащаяся въ Талмудѣ: а именно та, что къ рогамъ «козла отпущенія» привязывалась багряная лента, тесьма, позволяетъ подойти къ пониманію смысла, вкладываемаго въ понятіе «антисемитизма», какъ тайнаго психолингвистическаго оружія, созданнаго мудрецами Талмуда для борьбы съ христіанствомъ на основѣ древнихъ ​культово​-магическихъ практикъ Ветхаго Завѣта.

Въ сельскихъ народныхъ представленіяхъ боязнь превратиться въ ритуальнаго козла для замѣстительнаго жертвоприношенія нашла отраженіе въ русскихъ сказкахъ: «Не пей, Иванушка, изъ копытца, козленкомъ станешь» (О сестрицѣ Аленушкѣ и братцѣ Иванушкѣ).

«Въ сказкѣ, обнаруживающей ​несомнѣнные​ связи съ ритуаломъ, подчеркивается мотивъ замышляемаго убійства обращеннаго въ козла Иванушки. При этомъ убійство изображается какъ нѣкое жертвоприношеніе («огни горятъ горючіе, котлы кипятъ кипучіе, точатъ ножи ​булатные​, хотятъ козла ​зарѣзати​…». ​Ср​.: также выраженія «забивать козла», «драть козу»… Представленіе о козлѣ какъ превращенномъ добромъ молодцѣ содержится въ сказкѣ «Сопливый козелъ» (Миѳы народовъ ​міра​, т.1, с. 664).

Въ смыслѣ уподобленія жертвенному животному понимали значеніе обряда козла отпущенія ​русскіе​ Цари. «Въ Страстную пятницу Царь отправлялся въ Успенскій соборъ «изъ смиренія… очень плохо одѣтый онъ шелъ съ обнаженной головой, волосы не причесаны и повязаны красной лентой… Его поддерживали за руки, онъ держалъ въ рукѣ посохъ, шагалъ медленно…» - писалъ ​Витсенъ​, наблюдавшій Алексѣя Михайловича въ этотъ скорбный для православныхъ день (​Витсенъ​ Н. Путешествія въ ​Московію​ 1664-1665. Дневникъ, ​СПб, 1996, с.148-150).

Поношеніе Христово, принимаемое народомъ Божіимъ во Св. Крещеніи и Причащеніи св. Христовыхъ Таинъ, уподобляя христіанъ жертвенному Агнцу (агнецъ—ягненокъ, молодой козленокъ), поставляетъ ихъ въ достоинство «царей и священниковъ Богу» (​Ап​. 5, 10). Къ принятію «царскаго ​священія​» (1 Петр. 2, 9) черезъ уподобленіе жертвенному или священному животному призываетъ народъ Божій св. пророкъ Іеремія: «​отыдите​ отъ среды Вавилона и отъ земли ​халдейски​ изыдите и будите яко ​козлища​ предъ овцами» (​Іер​. 50, 8).

Въ книгѣ «Дѣтство Императора Николая II », написанной въ эмиграціи писателемъ И. Д. ​Сургучевымъ​ по воспоминаніямъ В. К. Оллонгрена, русскаго офицера-эмигранта, ​воспитывавшагося​ нѣкоторое время вмѣстѣ съ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ Николаемъ Александровичемъ въ ​Аничковомъ​ дворцѣ и какъ бы изнутри дѣтскимъ воспріимчивымъ взоромъ, увидѣвшаго и запечатлѣвшаго скрытую отъ постороннихъ глазъ жизнь Императорской Семьи, ​есть​ интересное размышленіе о тайнѣ династической царственности. Отъ лица своего героя авторъ пишетъ: Я... понялъ, что тайна династій заключается въ томъ, что ​они​ несутъ въ себѣ особенную, я сказалъ бы — козлиную кровь. Примѣръ: если вы возьмете ​самаго​ лучшаго, ​самаго​ великолѣпнаго барана и поставите его во главѣ бараньяго же стада, то рано или поздно онъ заведетъ стадо въ пропасть. ​Козлишко​ же, самый плохонькій, самый шелудивенькій, приведетъ и выведетъ барановъ на правильную дорогу. На землѣ много ученыхъ, но никому въ голову не приходило изучить загадку Династій, козлинаго водительства, ибо таковая загадка ​несомнѣнно​ существуетъ. И еще другое: ибо стада ​человѣческіе​, увы, имѣютъ много общаго со стадами бараньими. Я имѣю право сказать это, ибо ѣдалъ хлѣбъ изъ семидесяти печей. И когда Ники, этотъ козленокъ, поправлялъ меня въ пѣніи, повелѣвалъ мнѣ не ошибаться, онъ смотрѣлъ на меня такими глазами, которыхъ я нигдѣ не видѣлъ, и я чувствовалъ нѣкоторую робость, совершенно тогда необъяснимую, какъ будто огонекъ прикасался къ моей крови...» (с. 119).

Увы, благодатный огонь Царскаго ​священія​, на протяженіи многихъ вѣковъ какъ въ священныхъ угольяхъ горѣвшій въ свѣтлыхъ и ясныхъ очахъ природныхъ русскихъ Царей, отъ одной искры котораго въ великіе минуты историческихъ свершеній (какъ ​Саровскіе​ Торжества или объявленіе Великой войны) единымъ священнымъ порывомъ воспламенялись ​народныя​ сердца, этотъ жертвенный огонекъ династической царственности уже болѣе ста ​лѣтъ​ обычнымъ образомъ не зажигается въ русской крови".