Послание к Несторию об отлучении. Святитель Кирилл Александрийский

Кирилл и Собор, собравшийся в Александрии из египетского округа, Несторию, благоговейнейшему и боголюбезнейшему сослужителю, желают о Господе всякого блага.

После того как Спаситель наш ясно говорит: «Иже любит отца или матерь паче Мене, несть Мене достоин: и иже любит сына или дщерь паче Мене, несть Мене достоин» (Мф.10:37), что должны будем потерпеть мы, от которых твое благоговеинство требует любви к себе большей, чем ко Христу, Спасителю всех нас? Кто будет в силах помочь нам в день Суда? Или какое найдем мы себе оправдание в столь долгом молчании при таких на Христа злохулениях? Если бы ты, имея такие мысли и учение, вредил только самому себе, то нам меньше было бы заботы. Но как ты соблазнил Церковь и распространил в народе закваску необычайной и чуждой ереси и книги твоих толкований разнесены не только там, но и повсюду, то какая еще причина достаточна будет к нашему молчанию? Или как невольно не вспомнишь Христовых слов: «Не мните, яко приидох воврещи мир на землю, но меч. Приидох бо разлучити человека на отца своего, и дщерь на матерь свою» (Мф.10:34–35). Ибо, когда искажают св. Веру, тогда погибает и уважение к родителям, как бы устарелое и неосновательное, прекращается и закон любви к детям и братьям, и, наконец, смерть для благочестивых становится приятнее жизни, «да, по Писанию, лучшее воскресение улучат» (Евр.11:35).

Итак, вот вместе со святым Собором, собравшимся в великом Риме, под председательством святейшего и благочестивейшего брата и сослужителя нашего еп. Келестина мы с третьим уже посланием обращаемся к тебе и единодушно советуем отстать от того ложного и превратного учения, которое ты выдумываешь и рассеиваешь, а вместо его избрать правую Веру, вначале преданную Церквам святыми Апостолами и Евангелистами, которые были «самовидцами» и «служителями» Слова (Лк.1:2). Если твое благоговеинство не сделает этого к сроку, назначенному в послании помянутого святейшего и благочестивейшего брата и сослужителя нашего, еп. Церкви Римской Келестина, то знай, что ты не имеешь никакого общения с нами, ни места или счета между священниками Божиими и епископами. Ибо невозможно же нам оставаться небрежными, когда Церкви так возмущены, народ соблазнен, правая вера попирается и ты разгоняешь стадо, – ты, который должен бы хранить его, если бы, подобно нам, крепко любил правую веру, строго следуя благочестию Святых Отцов. А со всеми мирянами и клириками, коих твое благоговеинство отлучило или низложило за Веру, мы все находимся в общении, ибо несправедливо подвергаться твоим тяжким приговорам тем, которые умеют мудрствовать православно, потому что они стали противоречить тебе с доброю целью. Это самое ты объявил в послании, писанном тобою к святейшему епископу великого Рима и нашему соепископу Келестину. Впрочем, достаточно будет того, чтобы твое благоговеинство только исповедало с нами Символ веры , изложенный некогда во Святом Духе святым и великим Собором, который был собран по обстоятельствам в Никее, ибо ты понял и объяснил его неправильно и даже превратно, хотя на словах исповедуешь так, как он изложен, а следует, чтобы ты письменно и с клятвою исповедал, что ты проклинаешь злочестивое и гнусное свое учение и будешь мудрствовать и учить так, как и все мы, западные и восточные епископы, учители и вожди народов.

«Веруем во единого Бога Отца, Вседержителя, Творца всего видимого и невидимого. И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, единородного, рожденного от Отца, т.е. из сущности Отца, Бога от Бога, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, несотворенного, Отцу единосущного, через Которого все произошло как на Небе, так и на земле; ради нас, человеков, и ради нашего спасения нисшедшего, воплотившегося и вочеловечившегося, страдавшего и воскресшего в третий день, восшедшего на небеса и грядущего судить живых мертвых. И в Духа Святого.
Говорящих же, что было время, когда не было Сына, что Он не существовал до рождения и произошел из несущего, или утверждающих, что Сын Божий имеет бытие от иного существа или сущности и что Он подлежит превращению или изменяем, – таковых кафолическая и апостольская Церковь предает анафеме». Следуя во всем исповеданию Святых Отцов, которое постановлено под руководством говорившего в них Духа Святого, строго разбирая цель заключающихся в нем мыслей и шествуя как бы царским путем, мы говорим: само единородное Слово Божие, рожденное из самой сущности Отца, истинный Бог от истинного Бога, Свет от Света; которым получило бытие все, что есть на Небе и на земле, ради нашего спасения сшедшее (с небес) и уничижившееся, воплотилось и вочеловечилось, т.е., приняв плоть от Святой Девы и усвоив Себе от самого зачатия, претерпело наше рождение и произошло от Жены человеком, не теряя того, чем было, но и по восприятии плоти и крови пребывая тем же, чем было, т.е. Богом по естеству и по истине. Но мы не говорим ни того, будто плоть превратилась в естество Божества, ни того, будто неизреченное естество Бога Слова изменилось в естество плоти. Ибо оно не подлежит превращению и изменению, но, по Писаниям, всегда пребывает совершенно то же (Евр.13:8). Став же видимо и быв еще младенцем в пеленах, Оно, как Бог, и в недрах родившей Девы наполняло всю тварь и восседало с Родившим Его. Ибо Божество не имеет ни количества, ни величины и не терпит никакого ограничения.

Исповедуя, что Слово соединилось с плотью ипостасно, мы поклоняемся единому Сыну и Господу Иисусу Христу, и в этом случае мы не разлагаем по частям и не разлучаем человека и Бога, особенно когда они соединены между собою не единством достоинства и произволения (ибо это пустословие, а не что другое), не называем Христом отдельно Слово, сущее от Бога, и также Христом отдельно другого, сущего от жены, но признаем одного только Христа – Слово, сущее от Бога Отца, с собственною Его плотью. Ибо тогда Оно по человечеству помазано (Святым Духом), хотя достойным получить Само дает Духа, и дает не в меру, как говорит блаженный евангелист Иоанн (Ин.3:34). Не говорим мы и того, что Слово, сущее от Бога, обитало в рожденном от Святой Девы, как в обыкновенном человеке, да не представляют Христа человеком богоносным. Ибо хотя Слово и с нами обитало (Ин.1:14), но сказано, что, во Христе обитала телесно и вся полнота Божества (Кол.2:9). А мы содержим в мысли и определяем, что Слово, став плотью, обитало во Христе отнюдь не так же, как, говорится, обитало Оно во святых, но, став едино с человеческим естеством в ипостасном бытии и не превратившись в плоть, Слово устроило такое обитание, какое, можно сказать, имеет душа человека с собственным своим телом.

Итак, един Христос и Сын и Господь, впрочем не так, будто человек имеет союз с Богом только по единению с Богом в достоинстве или в воле. Ибо равное достоинство еще не объединяет естеств. Например, Петр и Иоанн друг другу равны достоинством, как Апостолы и святые Ученики, но оба не суть одно. Не понимаем мы образ союза ни как приложение, ибо этого недостаточно для единения естеств, ни как согласие свойств, подобно как мы, прилепляясь к Господу, по Писанию, бываем «един дух» с Ним (1Кор.6:17). Мы даже избегаем имени «союз» (συνάφειας), как не могущего достаточно выразить единение (ένωσιν). Слово, сущее от Бога Отца, мы не называем Богом или Владыкою Христа, чтобы опять единого Христа, Сына и Господа, видимо не рассечь надвое и, делая Его Богом и Владыкою Самого Себя, не подпасть вине злохуления. Ибо Слово Божие, как мы уже прежде говорили, став едино с плотью ипостасно, есть Бог всего и владычествует над всем, а сам для Себя Он ни раб, ни Владыка. Мудрствовать и говорить таким образом глупо и даже нечестиво. Правда, Отца Он называет Богом своим, хотя Сам по естеству Бог и (рождается) из сущности Его, но мы знаем, что, пребывая Богом, Он стал и человеком, подчиненным Богу, по закону, которому подлежит естество человеческое. А Сам для Себя как Он может быть Богом или Владыкою? Итак, как человек и нисшедший до уничижения по внешнему состоянию, Он говорит, что вместе с нами Он подчинен Богу. Таким же образом Он стал под законом, хотя Сам изрек его и, как Бог, Сам есть законодатель.