ПИСЬМО. СВ. ИГНАТИЙ БРЯНЧАНИНОВ

 практическое православие

Христос знаменует «Своих» печатью страданий! Он обрел душу Вашу благопотребной Себе и потому печатлеет ее Своей печатью! И стоит отдельно малое стадо, часть Христова, от множества прочих людей; Христовы держат в руках своих признак избрания их Христом – чашу Христову; на раменах их знамя – Христов Крест. Далеко, далеко отшатнулись от них сыны мира! Безчисленной толпой, с шумом, в упоении странном, гонятся они за попечениями и наслаждениями временными. Время в очах их преобразилось в вечность! Они проводят жизнь безскорбную, преуспевают в тленном, забыты Богом, не возбуждают против себя диавола: они угодны диаволу – часть его. Чаша Христова отверзает вход в страну разума духовного, состояния духовного, вошедший туда и причастившийся трапезы утешения духовного соделывается мертвым миру, безчувственным к временным скорбям и лишениям, начинает совершать свое земное странствование, как бы несущийся по воздуху превыше всего, на крыльях веры. Оковы разума притягивают нас к земле – стране мучений; находясь на земле, мы невольно подвергаемся и мучениям, «приложивый разум приложит болезнь» (Еккл. 1, 18), – говорит Писание. Вера подымает с земли, освобождает от оков, изъемлет из среды мучений, возносит к Небу, вводит в покой духовный. Вошедшие в этот покой почивают прохладно, насладительно на роскошно постланных, драгоценных одрах Боговидения.

Примите эти строки из страны страданий, в которую я поселился очень давно: Богу не было угодно, чтобы шел я путем общим, обыкновенным! Он поставил меня на стезю отдельную, в страну совсем особенную – и редко встречаю путешественника, идущего по этой стезе, посетившего эту страну, с которым бы можно было перемолвить слово на том языке, которым говорят в стране той, и который сделался мне несколько знакомым, – утешительно звучит он для слуха души моей. В звуках его слышу что-то родное. [...]
Что, между прочим, совершается в этой чудной стране? Там непримиримая война, там непрестанные битвы, сечи кровавые между Израильтянами и народами иноплеменническими (разбойниками). В числе иноплеменников воcстают на Израильтян и исполины, сыны Енаковы – скорби, приводящия нас в страх, сомнение, колебания, в разслабление, в отчаяние. Соглядатай Израиля – разум возвещает о них душе и её силам: «видели мы и исполинов, сынов Енаковых, от исполинского рода; и мы были в глазах наших пред ними, как саранча, такими же были мы и в глазах их. Не можем мы идти против народа сего, ибо он сильнее нас» (Чис.13:34, 32).
Точно! Размышление, основанное на обыкновенном ходе вещей, помышления собственно и единственно человеческие приносят «земля, которую проходили мы для осмотра, есть земля, поедающая живущих на ней» (Чис.13:33). Но истинный Израильтянин, верный Богу водится верою в Бога; он облечен во всеоружие. «Пожену враги моя, – восклицает он, – и постигну я, и не возвращуся, дóндеже скончаются. Оскорблю я, не возмогут стати: падут под ногами моима. И истню я яко прах пред лицем ветра, яко брение путий поглажду я» (Пс.17:38–39, 43). – Не одобряются в этой войне многая и тонкие размышления, которые силится ум, уповающий на себя, на свою силу, на число и высоту своих познаний, противопоставить напирающим толпам иноплеменников. «Сынове Ефремли наляцающе и стреляюще луки, – возвещает Пророк, – возвратишася в день брани» (Пс.77:9). Не устоять размышлению человеческому против густых полчищ иноплеменников (разбойников)! Собьют они его, запутают, переспорят, произведут в уме возмущение, в мыслях смешение; – тогда на стороне их победа!

Для вернаго успеха в невидимой брани с князьями воздушными, с духами злобы, темными миродержителями нужно взяться за оружия, подаемые верою, подаемые буйством проповеди Христовой. «Буее Божие премудрее человек есть. И немощное Божие крепчае человек есть» (1Кор.1:25). Странными и порой страшными кажутся для плотскаго разума стезя и Учение веры Еванг.; но едва увидит человек на самом опыте, увидит внутренним душевным ощущением могущество веры, – немедленно и радостно предается её водительству, как обретший неожиданно безценнаго наставника, с презрением отталкивает от себя отверженную Богом премудрость человеческую.

Вот оружия, которые святое буйство проповеди Христовой вручает рабу Христову для борьбы с сынами Енаковыми – мрачными помыслами и ощущениями печали, являющимися душе в образе страшных исполинов, готовых стереть ее, поглотить ее:

1-е – слова: «Слава Богу за все».
2-е – слова: «Господи! предаюсь Твоей Святой Воле! буди со мной Воля Твоя».
3-е – слова: «Господи! Благодарю Тебя за все, что Тебе благоугодно послать на меня».
4-е – слова: «Достойное по делам моим приемлю; помяни мя. Господи, во Царствии Твоем».

Эти краткие слова истины, заимствованные, как видите, из Писания, употреблялись преподобными иноками с превосходным успехом против атакующих ум помыслов печали. Отцы (презирая врага) нисколько не входили в разсуждение с являвшимися помыслами; но, только что представал пред ними иноплеменник, они хватались за оружие чудное, и им – прямо в лице, в челюсти иноплеменника! От того они были так сильны, попрали всех врагов своих, соделались наперсниками веры, а чрез посредство веры – наперсниками благодати, мышцею благодати, совершили подвиги вышеестественные. При явлении печальнаго помысла или тоски в сердце, начинайте от всей души, от всей крепости Вашей произносить одно из вышеозначенных предложений; произносите его тихо, не спешно, не горячась, со вниманием, во услышание одних Вас, – произносите до тех пор, доколе иноплеменник не удалится совершенно, доколе не известится сердце Ваше в пришествии благодатной помощи Божией. Она является душе во вкушении утешительнаго, сладостнаго мира, мира о Господе, а не от какой другой причины. По времени иноплеменник опять начнет приближаться к Вам, но Вы опять за оружие, и, как завещал своим воинам гениальный полководец Цезарь, метьте прямо в лице врага: ни в какую часть тела так не тяжки, так не выносимы удары, как в лице. Не подивитесь странности, ничтожности по видимому, оружий Давида! употребите их в дело и увидите знамение! Эти оружия – праща, камень – наделают дела более, нежели все вкупе собранные, глубокомысленные суждения и изыскания потестанствующих Богословов-теоретиков, сказателей букв – Германских, Испанских, Английских, Американских! Употребление этих оружий в дело постепенно переведет Вас со стези разума на стезю веры, и этою стезею введет в необъятную, дивную страну духовнаго. Там трапеза манны сокровенной; к ней, по свидетельству Писания, Христос допускает одних победителей. Вы, малое стадо, введены в невидимую войну для того, чтоб иметь случай соделаться победителем, и в достоинстве победителя наследовать духовные сокровища Духа Божия - Украсителя вашего. Все же это доставляет Вам Христос, возлюбивший Вас, явственно отделяющий Вас в число «Своих».
И так, – уже с самаго берега глядя на темное, глубокое море скорбей, на даль, где синева вод сливается с синевою небес, на эту безпредельную даль, пугающую веру, – прислушиваясь к гневному говору волн, к их плесканию однообразному и безчувственному, – не предавайтесь унынию, не впустите в душу Вашу море грустных дум и пагубных сомнений. Тут гораздо более опасностей! В этом внутреннем море потонуть гораздо удобнее, нежели в море скорбей наружных. (Вся брань в том и состоит, чтобы не впускать в себя зла).
Радуйтесь! – и паки реку: радуйтесь! Вы для того на берегу моря скорбей, чтоб преплыть в страну радостей: даль моря имеет противоположный берег, хотя и невидимый для очей человеческаго разума. Этот берег – рай умственный, преисполненный духовных наслаждений. Достигшие этого блаженнаго берега забывают, в упоении наслаждением, все скорби, претерпенные ими на море. Становитесь безтрепетною ногою в легкую ладью веры, носитесь, птицей, по влажным буграм! Скорее, нежели предполагаете, нежели можете себе представить, перенесетесь чрез море, перенесетесь в рай. – Но между духовным раем и жизнию плотскою, душевною, обыкновенною, которою живут вообще все люди, положены в разграничение, – как бы обширное море, – крест и распятие. – В рай нет другаго пути! Кого Бог хочет возвести в рай, того начинает сперва наводить на путь к нему, – на крест.
«Признак избрания Божия, – сказал некоторый святой аскетический писатель, – когда пошлются непрестанные скорби человеку». Претерпим умерщвление миру скорбями, чтоб сделаться способными принять в себя существенное оживление для Бога, явственным, вполне ощутительным действием Духа Божия. Пожертвуем тлением для Духа! – Вполне отдайтесь Богу! киньтесь в спасительную бездну веры, как бы в море – с утеса!

Людей – оставьте в стороне, как орудия Промысла! – Эти орудия – слепые, сами по себе не имеют никакой силы, никакого движения! «Не имаши власти ни единыя на Мне, – сказал Господь Пилату: – аше не бы ти дано свыше» (Ин.19:11), – хотя Пилат, водимый суждением человеческим, признавал и утверждал (а в этом, без всякаго сомнения, согласны были с ним и все водящиеся таким суждением!), что он имеет власть распять предстоящаго ему Узника, и власть отпустить Его.
– Не озабочивайтесь никакими сношениями с людьми, никакими оправданиями пред ними! Такие сношения и оправдания только нарушат мир сердечный, – не принесут никакой пользы. Немощные люди – цветы, являющиеся на короткое время на поверхности земной!
– Вы мечтаете о себе много, вы приписываете себе много, а вы – немощные люди! Вы почтены самовластием, а вместе с тем не престаете быть орудиями, слепыми орудиями, вполне орудиями! И того даже вы не видите и не ведаете, что вы орудия! Вы самовластны – так! вы не можете не принять мзды за дела Ваши! но в безконечно мудрых судьбах Божиих эти самовластные суть действователи без малейшей власти, без всякой самостоятельности. «Иисуса Назорея, – говорил святой Апостол Петр Иудеям – Сего нарекованным советом и проразумением Божиим предана приемше, руками беззаконных пригвождше убисте» (Деян.2:23). «Вем, яко по неведению сие сотвористе, якоже и князи ваши: Бог же, яже предвозвести усты всех пророк Своих пострадати Христу, исполни тако» (Деян.3:17–18). В делах Промысла Божия, люди – слепые орудия. Потому-то Господь не сподоблял людей, по видимому облеченных полною властию, никакого ответа! Потому-то назвал Он чашу, приготовленную злоумышленниками, демонами, безплотными и во плоти, чашею подаваемою Отцом.