НАМ НУЖНА ЕВРОПА

НА НЕСКОЛЬКО ДЕСЯТКОВ ЛЕТ, А ПОТОМ МЫ К НЕЙ ДОЛЖНЫ ПОВЕРНУТЬСЯ ЗАДОМ

Историк В. КЛЮЧЕВСКИЙ

Как относился Петр к Западной Европе? Предшественники поставили Петру I, между прочим, и такую задачу — “все делать с примеру сторонних чужих земель”, именно земель западноевропейских. В этой задаче было много уныния, отчаяния в национальных силах, самоотречения. Как понял ее Петр I? Как он смотрел на отношение России к Западной Европе, видел ли он в последней всегдашний образец для первой, или западноевропейский мир имел для него лишь значение Учителя, с которым расстаются по окончании выучки?

Самой тяжкой потерей, понесенной Московским государством в XVII в., Петр 1 считал утрату земель прибалтийских, которая лишила Россию общения с просвещенными народами Запада. Но для чего нужно было это общение? Петра часто изображали и продолжают изображать слепым беззаветным западником, который любил все западное не потому, что оно было лучше русского, а потому, что оно было непохоже на русское, который хотел не сблизить, а ассимилировать Россию с Западной Европой.

Трудно поверить, чтобы всегда расчетливый Царь Петр Алексеевич был расположен к таким платоническим увлечениям. Из обзора жизни Петра мы видели, как в 1697 г. под прикрытием торжественного Посольства, в свиту которого замешался и Петр под вымышленной фамилией, снаряжена была секретная "воровская экспедиция" с целью выкрасть у Западной Европы морского техника и технические знания.

Вот для чего нужна была Петру Западная Европа.

Он не питал к ней слепого или нежного пристрастия, напротив, относился к ней с трезвым недоверием и не обольщался мечтами о задушевных ее отношениях к России, знал, что Россия всегда встретит там только пренебрежение и недоброжелательство.

Составляя в 1724 г. программу торжественной Оды или чего-то подобного на празднование годовщины Ништадтского мира, Петр I писал, между прочим, что все народы особенно усердно старались не допустить нас до света разума во всем, особенно в военном деле; но они проглядели это, точно у них в глазах помутилось, “яко бы закрыто было сие пред их очесами”. Петр считал этот недосмотр чудом Божиим и предписывают выразить это с особенной силой в праздничных виршах: “Сие пространно развести надлежит, а сенсу довольно”, сюжет дает обильный запас идей.

Вот почему хочется верить дошедшему до нас преданию о словах, будто бы сказанных Петром Великим и записанных Остерманом: “Нам нужна Европа на несколько десятков лет, а потом мы к ней должны повернуться задом”.

Итак, сближение с Европой было в глазах Петра I только средством для достижения цели, а не самой целью. Чего же хотел он добиться этим средством? В ответ на этот вопрос надобно припомнить, за чем посылал Петр I десятки русской молодежи за границу и каких иноземцев выписывал из-за границы. Посланные обучались математике, естествознанию, кораблестроению, мореплаванию; выписывали офицеров, кораблестроителей, мореходов, фабричных и Других мастеров, горных инженеров, а потом правоведов и камералистов, знающих науку управления, особенно финансового. С помощью тех и других Петр I заводил в России то, что он видел полезного на Западе и чего не было в России.

У России не было регулярной Армии — он сформировал ее; не было Флота — он построил его; не было удобного морского пути для внешней торговли — он Армией и Флотом отвоевал восточный берег Балтийского моря; была слаба Промышленность добывающая и почти отсутствовала обрабатывающая — после него осталось более 230 фабрик и заводов; для всего этого необходимо было техническое знание — заведены были в столицах Морская Академия, школы навигацкая и медицинская, училища Артиллерийское и Инженерное, школы Латинские и Математические и до полусотни начальных цифирных школ в Губернских и провинциальных городах да столько же гарнизонных для солдатских детей; казны недоставало на покрытие Государственных расходов — Петр 1 увеличил доходный бюджет в три слишком раза; недоставало рационально устроенной Администрации, способной вести все эти сложные новые дела, — специалисты-иноземцы помогли учредить новое Центральное Управление.

Петром были созданы новые типографии, в которых за 1700—1725 года напечатано 1312 наименований книг (это в два раза больше, чем за всю предыдущую историю русского книгопечатания). Произошли изменения в русском языке, в который вошли 4,5 тысячи новых слов, заимствованных из европейских языков. Пётр I ввёл в процессе первой реформы русского алфавита в 1708 году гражда́нский шрифт — шрифт для печати и чтения светских изданий; в результате изменился состав азбуки и упростились начертания букв.

Это не все, что сделал Петр I, но это именно то, что хотел он сделать с помощью Западной Европы. Техника военная, народнохозяйственная, финансовая, административная и техническое знание — вот обширная область, в которой работать и учить русских работе призывал Государь Петр Великий западного европейца.

Он хотел не заимствовать с Запада готовые плоды тамошней техники, а усвоить ее, пересадить в Россию самые производства с их главным рычагом — техническим знанием. Мысль, смутно мелькавшая в лучших умах XVII в., о необходимости предварительно поднять производительность народного труда, направив его с помощью технического знания на разработку нетронутых естественных богатств страны, чтобы дать ему возможность вести усиленные государственные тягости, — эта мысль была усвоена и проводилась Петром 1, как никогда ни прежде, ни после него: здесь он стоит одиноко в нашей истории. И во внешней политике он обратил все народные силы на разрешение вопроса, казавшегося ему наиболее важным для народного хозяйства, — вопроса балтийского.

Он внес в народнохозяйственный оборот такое количество нового производительного труда, которое трудно взвесить и оценить. Но осязательные признаки этого обогащения обнаружились не в подъеме общего уровня народного благосостояния, а в ведомостях казенного дохода.
Война со своими последствиями перехватывала все излишки народного заработка.
Народнохозяйственная реформа превратилась в финансовую, и успех, ею достигнутый, был собственно финансовый, а не народнохозяйственный.

Когда (1724 г.) Посошков писал самому Петру I, что нетрудно наполнить Царскую казну, но “великое и многотрудное дело народ весь обогатить”, он высказывал не простенькую истину политической экономии, а печальное наблюдение вдумчивых современников над тем, что совершалось на их глазах. Трудовое поколение, которому достался Петр 1, работало не на себя, а на процветание Государства и после усиленной и улучшенной работы ушло едва ли не беднее своих отцов.

Петр I не оставил после себя ни копейки государственного долга, не израсходовал ни одного рабочего дня у потомства, напротив, завещал преемникам обильный запас средств, которыми они долго пробавлялись, ничего к ним не прибавляя. Его преимущество перед ними в том, что он был не должником, а кредитором будущего.

Подсчитывая итоги деятельности Петра Вел., обращенной не к внешней обороне и международному положению государства, а к устройству народного благосостояния, можно сказать, что в широких народнохозяйственных замыслах Петра — основная мысль его реформы в финансовых успехах выразился главный результат ее.

По подсчётам некот. историков, численность мужчин и детей мужского пола выросла с 1678 по 1719 г. с 5,6 до 7,8 млн. Таким образом, если принять число женщин примерно равным числу мужчин, общая численность населения России за этот период выросла с 11,2 до 15,6 млн .душ (не считая населения Сибири).

Будем помнить и учитывать, что автор статьи враг Императора Петра 1 и в целом был недоволен его деятельностью....Однако (этот либерал) и он был вынужден признавать заслуги Царские перед Третьим Римом.
С негодованием на царя Ключевский пишет: В 1698 г., воротившись в Москву из-за границы по вестям о новом стрелецком мятеже, он тотчас же принялся стричь бороды и резать длинные полы однорядок и ферезей у своих приближенных, ввел парики. Трудно вообразить, какой законодательный и полицейский шум и гам поднялся из-за этой перелицовки и перекостюмировки русских людей на иноземный фасон.
Духовенство и крестьян не трогали: они сохранили сословную привилегию оставаться православными и старомодными. Другим классам в январе 1700 г. возвещен с барабанным боем на площадях и улицах указ к масленице, не позже, надеть платье — кафтаны венгерские.